Читаем «Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки полностью

Увлекался флористической символикой и Пушкин. Цветы в его произведениях «за малым исключением вне описательного реализма и обогащают собой разнообразные приёмы сравнения и иносказания»6. В раннем стихотворении «Красавице, которая нюхала табак» (1814) перечислены цветы, которые «милая Климена» «прежде всякий день носила / На мраморной груди своей», а теперь предпочитает вредный табак:

…Вместо роз, Амуром насаждённых,Тюльпанов, гордо наклонённых,Душистых ландышей, ясминов и лилей…

Все эти растения являются женскими символами: тюльпан – честность, гордая и чистая любовь; жасмин – чувственность, страсть, первое любовное томление; розы – красота и любовь; лилия – девственность, чистота.

В пушкинских стихах встречается множество названий растений7, не всегда употребляемых в символическом значении. Так, «ананас золотой» как кушанье упоминается в первой главе «Евгения Онегина».

<p>Цветы – символы стихов и поэтического творчества</p>

Цветы – распространённая аллегория стихов. Примером может служить символическое название издававшегося А. Дельвигом альманаха «Северные цветы». О своих стихотворениях для этого журнала, посланных из Болдина 4 ноября 1830 года, Пушкин писал другу так: «Посылаю тебе, барон, вассальскую мою подать, именуемую цветочною, по той причине, что платится она в ноябре8, в самую пору цветов».

Обложка альманаха

«Северные цветы» на 1827 год

В этом значении цветы употребляются во многих произведениях великого поэта. В лицейском стихотворении «Сон» (1816) он обращается к почитателям своей музы:

Для вас одних я ныне трон МорфеяПоэзии цветами обовью,Для вас одних блаженство воспою.

В «Послании цензору» (1822) содержится «расшифровка» метафорических «цветов поэзии»:

Остались нам стихи:Поэмы, триолеты,Баллады, песенки, элегии, куплеты,Досугов и любви невинные мечты,Воображения минутные цветы.

В посвящении к «Гавриилиаде» (1821) говорится о стихах, не предназначенных для печати:

О вы, которые любилиПарнаса тайные цветы9

Этот же символ повторяется в стихотворении «Таврида» (1825):

Мечты поэзии прелестной,Благословенные мечты!Люблю ваш сумрак неизвестныйИ ваши тайные цветы.

В эпилоге поэмы «Кавказский пленник» Пушкин пишет о своём творчестве:

Так муза, лёгкий друг мечты,К пределам Азии леталаИ для венка себе срывалаКавказа дикие цветы.

В трагедии «Борис Годунов» (сцена в Кракове в доме Вишневецкого) Самозванец говорит Поэту, преподнёсшему ему латинские стихи:

…И я люблю парнасские цветы.Я верую в пророчества поэтов.

В 1829 году во время путешествия на Кавказ Пушкин встретился с персидским поэтом Фазиль – ханом, которому посвятил стихи, где советовал:

Цветы фантазии восточнойРассыпь на северных снегах.

В стихотворении антологического цикла «Муза» (1820) тростник, точнее тростниковая свирель (эмблема бога Пана), символизирует поэтическое творчество:

Откинув локоны от милого чела,Она сама из рук моих свирель брала.Тростник был оживлён божественным дыханьемИ сердце наполнял святым очарованьем.

Такое же символическое значение имеет свирель в строках из «Путешествия Онегина», посвящённых Тригорскому, которое воспел Н.М. Языков:

Но там и я свой след оставил,Там, ветру в дар, на тёмну ельПовесил звонкую свирель10.

«Тёмна ель» вызывает ассоциацию со знаменитой елью – шатром, украшавшей Тригорское. Однако ель, как и свирель, имеет метафорический смысл. В греческой мифологии это дерево посвящено богу Пану, которого изображали играющим на свирели. Пушкин развивает здесь тему своего раннего стихотворения «Любовь одна веселье жизни хладной», которое заканчивается так:

К чему мне петь? Под клёном полевымОставил я пустынному зефируУж навсегда покинутую лиру,И слабый дар как лёгкий скрылся дым.

Клён здесь, вероятно, выбран как эмблема влюблённых: речь в стихотворении идёт о любовных страданиях.

Символами поэтического творчества у Пушкина выступают розы, лавры, мак и крапива, селамные значения которых характеризуют жанр или тематическую направленность произведений:

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука