Читаем «Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки полностью

«Веселый сад» навеян пейзажами сельца Захарова, где поэт проводил лето маленьким ребёнком. Растения здесь реальные, не метафорические, но их «букет» создаёт впечатление юности, красоты, чистоты и радостного настроения.

В «Нравоучительных четверостишиях» упоминается ещё один полевой цветок:

Во ржи был василёк прекрасный,Он взрос весною, летом цвелИ наконец увял в дни осени ненастной.Вот смертного удел!

В русской народной поэзии василёк символизирует прекрасного юношу или девушку, а рожь – благополучие, богатство. Однако вряд ли в этом пародийном стихотворении Пушкиным и Языковым использована народная символика. Без потери смысла на месте василька мог быть любой цветок или растение с длительным периодом цветения.

<p>Дуб – символ стойкости, мужественности, любви к Родине</p>

Деревья в поэзии Пушкина в отличие от цветов гораздо чаще встречаются в описании ландшафтов вне метафорического смысла. Однако сам пейзаж нередко имеет символический подтекст. Примером могут быть пейзажи с дубом, обозначающим мощь, силу, защиту, долговечность, долголетие, любовь к Родине, верность.

У славян дуб – древо жизни. Это отражено в сказочных произведениях Пушкина:

У лукоморья дуб зелёный,Златая цепь на дубе том…«Руслан и Людмила».Мать и сын теперь на воле;Видят холм в широком поле,Море синее кругом,Дуб зелёный над холмом.«Сказка о царе Салтане».

Дуб упоминается в стихотворении «Аквилон», написанном по мотивам известной басни «Дуб и тростник»: разбушевавшийся ветер аквилон свалил могучий дуб, но не гибкий тростник. В этом стихотворении угадывается также иносказательный смысл: поверженный дуб ассоциируется с умершим императором Александром I.

Дуб на опушке.

Рис. А.С. Пушкина

В «Полтаве» дубы символизируют верность России и мужество Кочубея и Искры, казнённых изменником Мазепой:

Цветёт в Диканьке древний рядДубов, друзьями насаждённых;Они о праотцах казнённыхДоныне внукам говорят.

Дуб как символ величия и долговечности Пушкин упоминает, размышляя о конце жизни и вечном упокоении:

Гляжу ль на дуб уединенный,Я мыслю: патриарх лесовПереживёт мой век забвенный,Как пережил он век отцов.«Брожу ли я вдоль улиц шумных…». 1829.…Но как же любо мнеОсеннею порой, в вечерней тишине,В деревне посещать кладбище родовое, Где дремлют мёртвые в торжественном покое.На место праздных урн и мелких пирамид,Безносых гениев, растрёпанных харитСтоит широко дуб над важными гробами,Колеблясь и шумя…«Когда за городом, задумчив, я брожу…». 1836.<p>Склонённая сосна – природная эпитафия</p>

В кладбищенских пейзажах у Пушкина часто присутствует сосна. Убитый Онегиным на дуэли Ленский похоронен у ручья, где «две сосны корнями срослись»22:

Там соловей, весны любовник,Всю ночь поёт, цветёт шиповник,И слышен говор ключевой, —Там виден камень гробовойВ тени двух сосен устарелых.«Евгений Онегин». Гл. VII. Стр. VI.

Вечнозелёная сосна символизировала бессмертие. Считалось, что её древесина предохраняет тело от тления, поэтому гробы делали из сосны и сажали сосны на кладбищах. Две старые склонённые сосны в приведённом отрывке ассоциируются со скорбью, журчащий ручеёк – с потоком времени. Шиповник в селаме означает любовь, а цветок шиповника в списке Олениной – несчастную любовь. Соловей поёт около шиповника, расцветшего у надгробия Ленского. Некогда воспетые им «романтические розы» превратились в цветы шиповника на могиле. Здесь можно уловить отголоски восточного сюжета «Соловей и роза». Сочетание сосен и шиповника в этой картине – природная эпитафия юному поэту, его флористическая эмблема23.

Черновик этой строфы находится в так называемой третьей масонской тетради Пушкина24. Интересно, что рядом поэт нарисовал сломанное дерево и листики плюща, а на предыдущем листе – надгробный камень и снова листок плюща. С этой строфой на странице соседствует необработанный отрывок, где также упоминаются склонённые сосны:

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука