Приказ №1

Ночь выдалась темная: на небе ни звездочки. Тревожная тишина окружала пустынные улицы, затаилась в арках и подворотнях, схоронилась в неосвещенных подъездах. Молча, стараясь не звякнуть оружием, приблизились к дому Кравцова. Алимов понимал: если им просто нагрянуть в дом, то в суматохе, которая неминуемо возникнет, Ложкин и его подручные легко могут скрыться. Он остановился и беспокойно завертел головой: где же Дмитриев? Его, Николая, Алимов еще с вечера направил наблюдать за домом. Договорились встретиться за углом забора, у водопроводной колонки. Алимов нервно провел ладонью по гладкой головке насоса. Металл был холодный, как лягушка, и он отдернул руку. «Где же Николай? Почему мешкает, время тянет?» Повернулся лицом к своим, размышляя, кого бы послать на поиски. Но тут в темноте обозначилась неясная человеческая фигура. Он!

— Где ты пропадаешь? — недовольно прошептал Алимов.

— Был с той стороны забора. Собрался уже к вам, да смотрю, к калитке человек подходит и давай чего-то около нее возиться. Вскоре кто-то открыл калитку, и человек вошел во двор. Я выждал немного, потом подкрался поближе. Оказывается, на ночь они протянули от дома к калитке веревку. Сигнализация.

— А пароль у пришедшего не спрашивали?

— Разговаривали шепотом, вот как мы сейчас, и я ничего не расслышал.

— Как ты думаешь, сколько человек в доме?

— Не меньше десятка. При мне вошло шестеро и только один вышел.

— Как же нам во двор пробраться?

— Надо здесь через забор перелезть. Эта точка самая отдаленная от дома.

— Да-а, проблема, — почесал затылок Алимов, поглядывая на высоченный забор.

— Двое одного подсадят, и так все по очереди.

— Ну, разве что. Попробуем.

Алимов перелез первым. Договорился с последовавшим за ним Дмитриевым, что остальные, перебравшись на эту сторону, будут ждать его у забора, а сам отправился на разведку. Дом вставал из темноты пугающей громадиной. Алимов не спеша обошел его. Только с противоположной стороны сквозь плотные шторы крайнего окна пробивалась узенькая полоска света. Подойдя ближе, Алимов встал на цыпочки и попытался заглянуть в комнату. Но щелка в шторах была настолько узка, что рассмотреть ничего не удалось. Напряг слух — ни звука, ни голоса. Тогда он прошел дальше и вскоре оказался у высокого деревянного крыльца. Осторожно потянул на себя дверь — заперта. Постоял, раздумывая, как поступить, и вернулся к забору. Группе сотрудников во главе с Дмитриевым поручил окружить дом.

— С обратной стороны в одном окне горит свет, — заметил Алимов. — Скорее всего, эти субчики там. Подготовьте им встречу. — И, пожав в темноте локоть Дмитриева, сказал: — Действуй, Николай, через десять минут мы постучим.

Группа Дмитриева бесшумно растворилась в темноте. Алимов поставил двух сотрудников у калитки и приказал задерживать каждого, кто придет. С остальными двинулся к крыльцу. В темноте тщетно пытался разглядеть стрелки карманных часов. Для верности выждал немного и громко постучал в дверь. И тут холодный пот прошиб его. Отдернул руку от двери, словно та была раскалена. Он вдруг понял, что допустил непростительную ошибку. Его стук переполошит всех в доме, они подготовятся к худшему. «Черт бы меня побрал! — выругался Роман. — Как я мог забыть о веревке у ворот». Но делать было нечего, поздно спохватился. За дверью послышался шум. Глухой мужской голос тревожно спросил:

— Кто там?

— Милиция, откройте немедленно.

За дверью наступила тишина, затем напряженный слух уловил что-то вроде шепота и осторожные шаги. Алимов грохнул кулаком в массивную дубовую дверь:

— Откройте сейчас же, или мы будем вынуждены взломать дверь!

— Но, любезный, — послышался все тот же голос, — я же не знаю, тот ли вы, за кого себя выдаете. Как я могу открыть ночью дверь незнакомым людям?

Алимов понял, что за дверью просто-напросто хотят выиграть время. Он снова громыхнул кулаком:

— Последний раз говорю: откройте дверь!

В этот момент за углом дома послышались крики, и тут же ночную тишину вспорол грохот выстрела. «Из винтовки, — отметил про себя Алимов. — Значит, наши стреляют». Он громко приказал милиционерам:

— Взламывайте!

Но тут послышался негромкий металлический скрип и дверь открылась. На крыльцо вышел мужчина в халате.

— Гражданин Кравцов?

— Да. Что вам угодно?

— У нас имеется ордер на обыск в вашем доме. Пройдемте, пожалуйста.

Они вошли в дом. В первой комнате тускло светила керосиновая лампа. Недалеко от входа лежала перевернутая табуретка, а рядом стояло пустое ведро. Пол был залит. Очевидно, кто-то второпях опрокинул табуретку, на которой стояло ведро с водой. Алимов, глядя в глаза хозяину, спросил:

— Кто кроме вас есть в доме?

— Никого, — поспешно ответил Кравцов. — Супруга и дети в отъезде, я один.

— Вот ордер на обыск. — Алимов протянул Кравцову бумагу и, пока тот читал, спросил официально: — Имеются ли в доме оружие, контрреволюционная литература, посторонние лица?

— Нет у меня ничего и никого, — глухо пробормотал Кравцов. Даже при неярком свете керосиновой лампы Алимов увидел, как побелело его лицо.