Приказ 66 (ЛП)

Ритмичный механический звук сопровождался непрерывно поднимающимся и падающим тоном, здорово похожим на захлебывающуюся сирену… Нет, не сирена; работающий на пределе двигатель.

Что бы это ни было — это был не НЛШТ/п. Его звук он бы узнал где угодно — знакомый, ласковый и ободряющий, от которого в груди становилось легко и ее распирало от радости.

— Шаб. — прошипел он. Дарман наловчился измерять напряженность ситуации по количеству употребленной слов на «ш». Сегодня «шабы» сыпались сотнями, и скоро должны были начать конденсироваться из воздуха сами. Никакое другое слово не приносит такого облегчения когда ты устал, страдаешь, ошеломлен, или просто смотришь опасности в лицо. — Шаб, это не наши…

Они закрутили головами, хоть это уже и не требовалось. Камера наблюдения могла бы показать им опасность — если бы они переключили ее в инфракрасный режим.

Нет, это был не НЛШТ/п. Двигатели, сражавшиеся со всеразъедающим, полным песка ветром, звучали чуждо потому что они и были чужими. Шасси судна были видны сквозь кружащуюся янтарную муть, яркая бирюза с черной окантовкой опознавательных знаков была местами содрана до голого металла прошедшими штормами. Судно было старым. Дарман мельком отметил выступы гидролиний и цилиндры приводов.

— Шабуир. — проговорил Корр, хватая бронебойный модуль и насаживая его на свою диси. — Ладно, если мы домой не едем — домой не поедет никто.

Дарман прицелился в то, что он посчитал гидравлическим цилиндром. Ветер едва не сбил его с ног. Атин столкнулся с ним; Найнер, невероятным усилием поднявший на руки скорострелку, заорал чтобы они убирались с дороги.

Он выстрелил. Дарман выстрелил. Наверное, они выстрелили разом, но все, что Дарман запомнил точно — это ослепивший его огненный шар, который швырнул его на спину, и бросил в его визор раскаленные металлические обломки, камни и маслянистую жижу.

* * *

Келдабе, Мандалор

Фай был непреклонен… ну, если точнее, Парджа была непреклонна, и он повиновался. Он не будет помогать Фенну Шисе, изображая собой Фетта.

— Мы здесь только для того, чтобы ты посмотрел на Келдабе, ясно? — Парджа держала его под руку, и выглядела при этом скорее ревнивой женой, а не кем — то, кто поддерживает инвалида. — Прогулка в большой город, вот и все. Ты ему ничего не должен.

Келдабе был не таким уж большим. Фая он все еще подавлял, но Фай помнил что для ориентирования следует консультироваться с декой. Столица Мандалора была скопищем каменных, деревянных, дюрастиловых и пластоидных зданий, словно упрямый сорняк вцепившихся в гранитное плато. Под гранитным склоном река Келита деловито прогрызала себе русло. Местечко это каким — то образом было потрепанным, величественным, непокорным и приветливым одновременно. Такими, должно быть, были бы нижние уровни Корусканта, если бы их подняли наверх, слепили из них что — то похожее на город, и бросили посреди архаично — сельского пейзажа. Фай немедленно в него влюбился.

Солнце отражалось от башни завода «МандалМоторс Инжиниринг» — ориентира, которым пользовались пилоты, заходя на посадочную полосу.

А воздух пах смолистым деревом, восхитительной древесной сладостью, которая оставляла привкус на его нёбе.

— Прекрасно. — проговорил Фай. — Прекрасно.

— Это трущобы. — поправила его Парджа. — Шебс галактики. Но он — наш.

Они перешли один из мостов и направились к центру города. Узкие улочки извивались меж зданий, так непривычно и причудливо, что становилось ясно — термина «мандалорианское городское планирование» в природе не существует. Тут было все, чего не было на Корусканте.

— А дворец тут есть? — поинтересовался Фай

— Шиса просто один из вожаков из второй линии, если ты про него. В наше время дворцов нет даже у Манд'алоров. Хотя я не припомню, чтобы у них вообще когда — то были дворцы.

— Тогда куда мы идем?

— В кафейню.

— Почему в кафейню?

— Удобно. — Парджа прервалась, чтобы взглянуть на витрину. Та была полна инструментов и запчастей, и Парджа смотрела на нее взглядом, который Фай видел у корускантских женщин перед модными магазинами. — Все знают Ойю'баат. Она стоит тут с тех времен, как Кандероса Ордо впервые увидела его мать, и с тех пор она никогда не закрывалась. Говорят, что котел с мясной похлебкой кипит на огне уже тысячу лет, и повара просто подбрасывают туда каждый день мясо и овощи.

— Мда. — хмыкнул Фай. — Надеюсь, они моют руки.

Мандалорианская непринужденность изумляла Фая. Он вырос на армейской четкости — всему есть свое место, и для всего есть свои правила. Но почему — то и в этом вольном, не знающем иерархии, хаосе все же остро чувствовалось единство общества, которое могло во мгновение ока собраться в грозную армию. Он стянул шлем, чтобы почувствовать лицом ветер и прохожий задержался, чтобы рассмотреть его.

— Я великолепен. — заявил Фай. — Видишь?

Парджа хихикнула.

— Бардан будет доволен твоими успехами. Прислушайся к себе.