Приказ есть приказ

– Какая теперь документация! – махнул рукой Симонов. – Лучше прикажи свои орлам бензина-керосина найти побольше, облить это все да поджечь! И остальные бараки тоже. Не надо следов оставлять!

Евгений тихонько спросил у Штефырцы, с довольным видом взиравшего на дело рук своих:

– Сколько ты туда зарядил?

– Вы же велели побольше, вот и поставил три килограмма! – так же тихо ответил Мишка. – От сейфа должны только клочки остаться. Ну и остальное – вдребезги! Я правильно сделал, командир?

– Абсолютно!

Подбежал взволнованный Оруджев.

– Там Портоса ранило!

– Как? – вскинулись одновременно Миронов и Штефырца.

– Он дверь плечом вышибал во втором доте, хотел их живыми взять, а они сквозь нее начали стрелять. Вот ему пуля в грудь и попала.

Монастырев лежал на мокрой траве, и на лицо ему падали капли дождя. Глаза Толика были открыты, и сознания он не потерял. Из уголка рта тянулась тоненькая ниточка крови. Увидев Евгения, Портос попытался улыбнуться и приподняться.

– Видишь, командир, как получилось…

– Лежи, лежи, – сказал Миронов, опускаясь около раненого на колени. Спросил у бинтовавшего товарища Шишова: – Как он?

– Пуля в грудь попала. Его срочно в госпиталь надо!

– Черт, – выругался Евгений. – Какой тут может быть госпиталь? До катера его нести часа полтора-два, а потом еще несколько часов до Луанды. Не успеем!

– Командир, – тронул его за плечо Оруджев, – не нужен катер, по воздуху можно!

– По какому воздуху? – повернул к нему лицо Миронов. Он знал, что если кто-то из его группы говорит, что можно, значит, так оно и есть.

– Там вертолет стоит. Небольшой, но хороший. Можно им воспользоваться. Дождь-то кончился.

И действительно, ливень прекратился, с серого неба сыпались только мелкие капли. А он и не заметил…

Евгений вспомнил, что его когда-то в Георгиевском отделении СОБ учили управлять вертолетом. Но с тех пор это умение ни разу ему не понадобилось, и сейчас он вряд ли смог бы поднять винтокрылую машину в воздух. Ладно, он не помнит, как это делается, но, может быть, найдется кто-то другой? С надеждой он встал с колен, обернулся к подошедшим членам отряда.

– Кто-нибудь умеет управлять «вертушкой»?

Ответом ему было молчание.

Потом раздался знакомый голос:

– Умеет, умеет…

Это был Сидихин.

– Что тут у вас? Я так и знал, без раненых не обойдемся! Лезете на рожон, пацаны!

– Его в госпиталь надо! – сказал мрачный Штефырца. Вся его радость по поводу удачно взорванной лаборатории улетучилась.

– Сам вижу, что не на танцы! – огрызнулся Сидихин. – Кто смотрел машину?

– Я! – отозвался Оруджев. – Она в порядке, баки полные.

– Вот и славно! – Герман, похоже, смирился с утратой документации из лаборатории. – Давайте, осторожно поднимайте этого медведя и несите к вертолету.

Все: и советские, и кубинцы – кинулись исполнять приказание. Евгений спросил:

– Кто еще полетит?

– Мы с Василичем вдвоем управимся! – решительно сказал Сидихин.

Но у Симонова были другие планы на будущее.

– Ты, как хочешь, но я с тобой не лечу! – заявил он. – Мне еще кое-какие хвосты подчистить надо. Потом, окружным путем выберусь.

Герман не стал спорить.

– Как знаешь!

Из-за спины Евгения вывернулся Штефырца.

– А можно я полечу?

Они с Толиком были очень привязаны друг к другу, и Мишке не хотелось оставлять товарища одного. Чего тут было спорить?

– Лети, – согласился Миронов. – Будешь нас в миссии дожидаться. А если Толика в Союз отправят, полетишь с ним. И чтобы все было как следует, понял?

– Так точно! – просиял молдаванин и рысью припустил за группой, несшей Монастырева к вертолету. Тут только Евгений догадался спросить у Сидихина:

– Вы не против?

– Не против, не против! Но по быстрому давайте! Нельзя время терять! Остаешься за главного. Подчистите здесь все, что можно – сожгите. Потом возвращайтесь на катер и дуйте в Порту-Амбуин. Будете ждать там, пока вас не заберут или не сменят. И не суйтесь в каждую дырку! Вас дома заждались! Целыми и невредимыми, между прочим.

Он покрутил головой в расстройстве.

– Ох, и будет нам чертей в Москве, когда узнают, что мы документов не добыли!

Евгений лицемерно вздохнул.

– Ну, кто же знал, что в лаборатории реактивы могут сдетонировать?!

– Да, да… Реактивы, – словно про себя повторил Сидихин. – Так и доложим.

Миронов еле сдержал улыбку.

Когда вертолет поднялся над разоренным лагерем и взял курс на север, Миронов, отдав необходимые распоряжения, подошел к стоявшему в стороне Симонову. Экс-майор смотрел вслед улетевшей «стрекозе», и лицо у него было очень печальным.

– Вопрос можно? – поинтересовался Евгений.

Симонов вздрогнул.

– Что? Какой вопрос? Ну, давай…

– Что было в том пакете, который вы попросили меня передать в Москве? Потом, на допросах, очень о нем спрашивали.

– Какой пакет? – не сразу вспомнил Симонов. – А-а, тот… Документы там были архивные. У меня отец на Кавказе воевал и там же погиб. Мне удалось кое-что разыскать о нем. А тот, кому ты пакет передал, его родной брат, мой дядя. Вот и все.

– Так просто? – удивился Евгений.

Глава 17