Приказ обсуждению не подлежит

Продев проволоку в ушко штифта и сделав петлю, я стал рывками тянуть штифт на себя… С помощью титанового штифта я раскачал кирпичи под окном и вытащил прутья решетки, а также металлические пластины-"реснички". Окно выходило во двор тюрьмы и для побега интереса не представляло.

Я спрятался под кроватью, оставив труп на виду. Когда принесли ужин, в камеру ворвались два охранника.

Обычно они не заходили в камеру, но, увидев окно без решеток, ворвались внутрь и поспешили к окну. Я воспользовался этим и снес ближайшего ко мне охранника подсечкой. А когда вылез из-под кровати, добил его и переключился на второго контролера.

Я надел форму контролера СИЗО и вооружился двумя пистолетами «грач»… На КПП я убил двух охранников и вышел из тюрьмы. На парковочной площадке стояли несколько машин. Я выбрал «Мерседес», за рулем которого сидел человек лет тридцати — тридцати пяти. Я навел на него оба пистолета, и водитель сказал мне: «Садись». По его сотовому телефону я связался со своим руководством…

* * *

«Расскажи про Марка, — попросила Марта. — Хочу знать о нем». Но как рассказать про человека, который, по его словам, привык работать руками, так как всякие там газы и отравленные пули портят диверсионный дух…

— Ну… — Артемов на минуту задумался. И продолжил в вопросительных тонах:

— Он сильный человек, так?

— Наверное, — улыбнулась Марта.

— Вообще-то его зовут Сергеем. Он здорово похож на Пирса Броснана. Всегда носит черные очки — потому что от его взгляда женщины так и падают. Что еще?.. Да, он не расстается с фотографическим сотовым телефоном, его карманы набиты взрывающимися пейджерами.

У него есть индивидуальный спасательный модуль — типа миниатюрной подлодки. Любимые средства передвижения — параплан и доска для серфинга. Он похож на меня — только он выше, красивее и моложе. Да, чуть не забыл: с женщинами он напористо нежен, друзей у него, кроме меня, нет, а с врагами он беспощаден.

— А если серьезно?

— Буквально в двух словах: он — «парень из общежития», авантюрист, никудышный семьянин, богохульник и лицемер.

— Как и я. Он на меня похож, не находишь?

42

Москва, штаб-квартира ГРУ

Распечатка телефонного разговора: Андрей (абонент 1) — Борович(абонент 2).

Телефон абонента 1: 387 (код Боснии) 71 (код г. Сараево) 34-90-91.

Телефон абонента 2: 942-18-18 (г. Москва).

АНДРЕЙ: Здравствуйте, это Андрей.

БОРОВИЧ: Как у тебя дела?

АНДРЕЙ: Все по-старому.

БОРОВИЧ: Докладывай, я жду.

АНДРЕЙ: Клиенты в норме, сидят напротив, чего еще докладывать?..

БОРОВИЧ: Почему не позвонил в условленное время?

АНДРЕЙ: Пытался. Связь была плохая. Поэтому звоню по городскому телефону.

БОРОВИЧ: Ты свихнулся, что ли?..

"Коротко, — бросил под нос Ленц, отчетливо представляя начальника управления "М", бросающего телефонную трубку. — А длиннее и не надо".

Борович прокололся на одном из решающих этапов.

Пусть не он сам совершил ошибку, но кто-то из его людей.

Большая часть телефонов «боровичской конторы» прослушивалась оперативниками ГРУ, перехватывалась часть радиосообщений. Но при всем желании нельзя было поставить на контроль все средства связи, не засветившись. Не столь мощные, как в военной разведке, но в управлении "М" все же были средства, позволяющие обнаружить доступ к их линиям связи.

Спрут был уверен, что этот перехваченный телефонный разговор касался заложников. Он и раньше предполагал, что их вывезут на территорию бывшей Югославии.

Хотя бы взять тот факт (сам по себе ничего не значащий), что в одной из телеграмм от резидента ГРУ фигурировал австрийский город Линц. Маловероятно, что заложников провезли через Чехию, Словакию и Венгрию. Вообще на любом участке австрийской границы ветру гулять тяжелее, чем всякого рода эмигрантам и перебежчикам.

Но все это из разряда пройденного этапа. Как и каким способом заложников доставили в Боснию — уже неважно, могли на машине или на самолете. Главное, установлено их местонахождение. Вплоть до квартиры.

Пробить номер телефона, пусть он даже находится в Эритрее, дело нехитрое.

— Адрес! — резко бросал Ленц в трубку. — Почему до сих пор не установили адрес?!

Он понимал, что до вылета «Ариадны» не сумеет перебросить в Сараево одно из своих подразделений и провести операцию по освобождению заложников. Но дело не в «Ариадне», с которой можно было выйти на связь в любую минуту, а в группе Сергея Марковцева, которая без «Ариадны» останется в тюрьме навсегда.

Генерал форсировал события хотя бы по той причине, что после неосторожного звонка по городской телефонной линии Борович отдаст распоряжение, и заложников перевезут в другое место.