Приказ – огонь на поражение

– А я ничего не выкидываю. – Михалыч посунулся к ящику, открыл крышку и принялся шуршать пакетами, бормоча себе под нос: – Урус-Мартан… Аргун… Лермонтов… Ага, вот – Хелчу Ме. Вот, извольте видеть…

На оцинкованный стол с глухим стуком брякнулся пластиковый пакет с искорёженными пулями и осколками. Внутри пакета виднелся клочок бумаги с датой и названием населённого пункта.

– Так ты и вправду… всё железо, что из тел достаёшь… – У Иванова внезапно сел голос. – Но зачем?!

– У меня с первой чеченской шесть пудов – дома, – вполне серьёзно сообщил Михалыч. – В Афгане я был ещё молод, не догадался… А на первой чеченской посетила мысль… В общем, хочу потом артефакт сделать. Закажу мастеру, чтобы отлил из всего этого огромную винтовочную пулю с гравировкой. Представляете, какой это раритет будет? В мире ни у кого такого нет. Я буду единственный обладатель…

– Ну ты просто маньяк, Михалыч… – Иванов взял пакет, повертел его в разные стороны. – Просто маньяк… Так. 7,62 – пулемётные… И – «СП-5». Изуродованные до неузнаваемости. Опять – «СП-5»!

– Поэт. – Михалыч опять зевнул. – Я – маньяк, ты – поэт. Константин вон утверждает, что все мы тут – психи… Заберёшь?

– Если не жалко.

– Ну, это будет стоить…

– Литр коньяка, – твёрдо пообещал Иванов. – Последнее отдам – слово офицера.

– Ну, забирай. – Михалыч с философским спокойствием кивнул. – Я ещё наковыряю. Война эта будет долгой. Так что пуля получится безразмерной…

* * *

После обеда Костя с Лизой присели на первую попавшуюся колонну и прогулялись в Грозненский университет. «Пробивали» линию, предложенную Ивановым в части, касающейся идентификации заманчивого парня Руслана Балаева. В университете, как и следовало ожидать, визитёров приняли холодно. Ничего конкретного они там не «пробили», но получили ещё один хвостик, для проверки которого следовало прогуляться в Моздок.

– Ну, это – завтра, послезавтра, – махнул рукой полковник. – Сам слетаю, посмотрю…

Ближе к вечеру, когда уже стало смеркаться и всей кучей сели чинно пить чай под навесом, команду посетило нештатное военное явление. Явление было представлено в виде штабного красавца-майора, пьяного вдрызг. Впрочем, состояние явления никого не удивило: это скорее норма, исходя из суровых условий обстановки и времени суток. А нештатным было то, что майор пришёл сам, в коротенькой куртке и панамке (х/б для районов с жарким климатом), непринуждённо прогулялся по расположению команды, как будто любовался окрестностями…

– Смотрите, ребята – турист! – удивилась Лиза.

…и с ходу прицепился к Петрушину!

– Эй, Гестапо! Выходи на смертный бой!!! – Майор, покачиваясь, как матрос на палубе, изобразил боевую стойку и безапелляционно ткнул пальцем в сторону спецназовца. – Давай, дубина! Посмотрим, из чего тебя сделали!!!

– Ну, блин, повело пацана! – Глебыч озадаченно поскрёб щетинистый подбородок. – Видать, крепко у вас там штормит…

– Заметьте – сам захотел! – радостно щурясь и растирая запястья, заметил Петрушин. – Ты самоубийца или просто мазохист?

– Это какая-то аномалия, – покачал головой Иванов. – В прошлый раз я его силком не смог затащить…

– Комон, Гестапо, комон!!! – куражливо крикнул майор и, обрывая пуговицы, содрал с себя легкомысленную куртку. – Идущие на смерть приветствуют тебя, сволочь!

– Ну, держись, красавчик! – Петрушин вылез из-за стола и направился к агрессору. – Все видели – сам пришёл!

– Самоубийца, мазохист, аномалия… – Костя вдруг заинтересовался прибывшим объектом. – Как раз мой профиль! Так-так… Жека, не бей его сильно. Этот тип явно чем-то…

Бац!!! – Петрушин шутя нырнул под неуклюжий размашистый свинг, произведённый в превентивном порядке штабным агрессором, и от всей души влепил оппоненту смачную оплеуху.

– Бу-у-ууу! – Майор мешковато плюхнулся на задницу, пустил пузыри и замотал головой, желая обрести ясность панорамы.

– …сильно расстроен, – завершил свою мысль Костя. – Так расстроен, что это напрочь выбило его из колеи. Так что есть смысл вернуть объекту божеский вид и плотно пообщаться.

– Вставай, турист! – Петрушин выглядел разочарованно – майор явно был не в состоянии самостоятельно подняться. – Ты сражаться пришёл или на жопе сидеть?

– Бу-у-ууу!

– Дисквалифицирован за употребление допинга, – высказал осуждение Вася. – Сражаться надо на трезвяк – это любому идиоту понятно…

– Ребята, приведите его в чувство, – попросил Костя. – Чует сердце – ему есть что сказать.

– Обоссать урода… – Петрушин взялся за ширинку и с сомнением обернулся к компании. – Если Лиза отвернётся…

– Хорошая идея. – Лиза с готовностью отвернулась. – Едкий запах, сходный с нашатырём…

– Это наш, – напомнил Иванов. – Пусть штабной, тепличный, но – наш. Дрянь идея. Вы, господин Петрушин, ведёте себя, как расшалившийся пацан…

– Да шутка же! – Петрушин ухватил сидящего агрессора за руку и поволок к «душу». – Серёга, помоги – искупаем урода.

Погода второй день стояла облачная, вода в бочке была едва ли не ледяной, вдобавок Лиза притащила коробку нашатыря, развела одну ампулу в кружке один к пяти… в общем, «урод» довольно быстро пришёл в себя и запросил пощады.