Приказано - спасти... (СИ)

— Да оно всё так. Вот, только, поставили нашу роту батарею прикрывать. А людей в роте — меньше половины, чем должно быть. После боя из наших командиров вообще никого не осталось. Так, теперь товарищ капитан нами и командует. Его батарея тоже под танки попала. Артиллеристы говорили, что их с пушками из училища забрали. Вот, сейчас, одна полковушка и осталась. Наверное, потому он и не разрешает ее бросать.

— А снаряды то к ней хоть есть? — задал важный для себя вопрос Чекунов.

— Есть, как не быть. Мало только. Возле реки, правда, еще пару ящиков нашли.

— А как же вы через реку перебрались? — включилась в расспросы и Фира, оправившись наконец от смущения, в которое ее вогнали слова Масленикова.

— Тоже товарищ капитан придумал, — согласно кивнул головой, со слишком большой пилоткой, Иван. — Мы реку ночью, с винтовками переплыли. Пушку потом канатом по дну перетащили. А снаряды, на маленьком плотике, тем же канатом переволокли. И "Максима" так же перебросили.

— А как же немцы? — не оставляла свои расспросы Дольская.

— А что немцы? — пожал плечами Иван. — Они на бродах сидели. А мы по краю омута прошли. Тихонько, тихонько — потом через дорогу, шмыг — и ищите ветра в поле… Сюда, вот, дошли. Денек передохнем. А завтра ночью перейдем эту дорогу и дальше двинем. К своим…

— А если немцы на дороге засаду устроили? — Чекунов, не отводил взгляда от огня. Казалось вопрос, он задал просто так, особо не интересуясь ответом. Филиппов не обратил на это внимания.

— Все равно пробьемся. Товарищ капитан свое дело знает. У нас есть два пулемета, пушка. А теперь и ваш тягач. Чем не танк?

— У меня на прицепе раненые, — поднял голову Семен. — Если под обстрел попадем, они даже вылезти не смогут. Нельзя нам в бой ввязываться. Нужно по-тихому проскочить. Лучше всего — прямо сейчас. Пока темно, пока не ждут…

Иван почесал затылок:

— Видишь, какое дело, Семен. Командир наш не зря привал объявил. У нас люди уже на ходу падать стали. Вот, хорошо, что картошку нашли. А то уже ремень некуда затягивать стало — живот со спиной слипся. Нам бы хоть денек передохнуть…

— Да ведь завтра немцы пулями могут накормить! Нас самолет-разведчик засек. Сейчас доложит по команде, днем уже засаду посадят! — Чекунов пытался как то объяснить, то, что он сам слишком хорошо знал. Опять в памяти всплыл свет фар, полосующий темноту леса. Пытающийся найти, застигнуть мечущиеся между стволов фигурки.

— Поставят пару пулеметов и причешут! Еще и прожектором подсветят. Они же не дураки. Прицеп — цель видная, не спрятать, не замаскировать. Раненые могут погибнуть!

— Прекратить панику! — прогремел вдруг голос из темноты. Широким шагом к костру подошел капитан Анохин. В отсветах огня блеснули артиллерийские эмблемы на петлицах. — Что вы себе позволяете красноармеец? Вас, что, немецкое командование сведениями снабжает? Отставить эти разговорчики! А Вы, товарищ капитан, почему не пресекаете?

Маслеников поднялся на ноги, одернул реглан:

— Простите, не вижу, с кем разговариваю. Представьтесь, пожалуйста.

Анохин недоуменно глянул в лицо летчика.

— Он не видит, — быстрым шепотом произнесла Фира. И это как то поубавило агрессивность капитана. Замявшись, он прокашлялся в кулак и козырнув, представился:

— Капитан Анохин, командир сводной батареи артиллерийских курсов подготовки командного состава.

На голове летчика не было ни фуражки, ни пилотки, поэтому он просто произнес:

— Капитан Маслеников, Н-ский легкобомбардировочный полк. Красноармеец говорит правду. Нас действительно облетел немецкий самолет. Я звук их моторов хорошо знаю.

— И что? Они тут постоянно летают. Ищут нас. Так хрен им в зубы. Не найдут!

— Не считай противника глупее себя, капитан. — шрамы на лице Масленикова начали наливаться кровью. — Ты за людей отвечаешь. И за здоровых, и за раненых.

— Да, отвечаю. И с меня спросят. Там, у наших. А здесь я паники не допущу.

И, развернувшись на каблуках, Анохин скрылся в темноте. Извиняющеся глянув на всех, следом ушел и Филиппов.

Еще немного посидев, стали расходиться. Уковылял к фургону Маслеников, в сопровождении Фиры и Андрея. А Чекунов остался сидеть возле костра, наедине со своими мыслями. С тяжелыми мыслями…

Чугунными шарами они катались в гулкой голове, сталкиваясь и разлетаясь в разные стороны. "Что делать?" Извечный русский вопрос. И вечное отсутствие ответа…

Завтра вечером отряд капитана Анохина, вместе с группой Сивакова, должен пересечь шоссе. Каков шанс, что он попадет в засаду?

Насколько помнил Семен, в прошлый раз они попали под обстрел, как только выбрались на шоссе. Но тогда в группе был всего десяток окруженцев, вооруженных одними винтовками. С отрядом Анохина они не встретились. И был ли вообще этот отряд поблизости?