Приказы не обсуждаются

Старший брат Карла Пауль жил в своем домике почти на окраине. Дом, конечно, был не таким шикарным, как у младшего Шнайдера, но выглядел, как картинка из журнала. Объяснялось это тем, что Пауль как-то странно ушел на пенсию. То есть услуги его фирме, в которой работал, больше были не нужны, а уволить его, скажем, по сокращению штатов хозяева фирмы не имели права. Вот и предложили ему как бы оплачиваемый отпуск до достижения им пенсионного возраста. Причем деньги ему платили такие же, как если бы он продолжал работать. То есть неплохие. А когда ему исполнится шестьдесят лет, то он станет получать настоящую пенсию. Но уже значительно меньшую, чем сейчас. Такие вот гримасы капитализма.

До шестидесяти Паулю было еще далековато, вот он и жил в свое удовольствие. Путешествовал, прихорашивал дом, увлекался стрельбой, посещая специальный клуб по четвергам. Трое сыновей уже выросли и разъехались из отцовского дома. Один вообще забрался куда-то в Шотландию. Так что в довольно просторном доме Шнайдеры-старшие обретались вдвоем — Пауль и его супруга, полноватая и добродушная Мартина. Она еще работала медсестрой в местном госпитале, так что у Пауля было много свободного времени, чтобы воплощать свои задумки в жизнь.

Как раз накануне он закончил сооружать просторную веранду с выходом прямо в сад. Конечно, сам он все деревянные детали и застекленные рамы не изготовлял, для этого существовали мастерские с опытными столярами и плотниками. Но вот собрать веранду из привезенных частей Пауль никому не доверил, занялся этим собственноручно. Выставил огромное количество цветов в кадках и горшках, а в завершение повесил под потолком «искусственное солнце» — какую-то особенную лампу оранжевого цвета, которая в считаные минуты нагревала веранду почти до тропической температуры. В углу шуршал небольшой фонтанчик, создавая достойную тропиков влажность воздуха. Недалеко от фонтанчика они втроем и уселись, чтобы перекусить и просто поговорить.

Пауль, как оказалось, неплохо владел русским, но откуда у него такие познания, Евгений так и не понял. Была здесь и ленинградская девушка — подруга юности, и приятели-офицеры из Группы советских войск в Германии в те времена, когда в Готе располагались два полка. Много там чего происходило. Пауль был мужиком общительным, благорасположенным ко всему человечеству, кроме арабских террористов, и легко находил со всеми общий язык. Походил он на какого-то довольно известного американского киноактера, с длинными волосами, свисающими сзади из-под почти ковбойской на вид шляпы, которую снимал только за столом.

Приезду брата Пауль откровенно обрадовался, словно и не виделся с ним накануне. Но Карл почему-то посматривал на старшенького немного свысока и в общении держал с ним некоторую дистанцию. Может быть, гордился тем, что вот он, удачливый бизнесмен, при деньгах, а брат его живет на подачки фирмы и сам ничего не зарабатывает. Спорное утверждение, конечно, но Евгений ничего по этому поводу, естественно, говорить не стал.

Тем более что знакомству с ним Пауль обрадовался еще больше, чем приезду брата. Кроме возможности попрактиковаться в русском, Евгений был для него также и свежим человеком с новостями из далекой и достаточно таинственной, несмотря на все последние заслуги демократии, страны.

Для начала Пауль выставил на стол несколько бутылок пива, причем не только эрфуртский «Браугольд», но и чешский «Старопрамен», и датский «Туборг». А потом предложил:

— Ты пей, не стесняйся, прямо из горлышка. У вас, я знаю, так принято. А то этот узурпатор, — он кивнул на брата, — наверняка не позволяет, требует, чтобы непременно стакан был.

Карл скорчил недовольную гримасу, а Евгений рассмеялся. Именно так и было. Когда он откупоривал новую бутылку, младший Шнайдер тут же мчался за стаканом и подставкой под него, чтобы не оставалось следов на мебели.

За пивом (Карл не пил — за рулем все-таки) поговорили о многом и разном. Пауль рассказывал о своих путешествиях и приключениях во время этих путешествий. Он и вправду объездил почти весь мир. Разве что в Гималаях не бывал, да оба полюса не удосужился посетить.

Евгений рассказывал о России: как там живут, чем занимаются, да что пьют и едят. Тут-то Пауль и поинтересовался его ближайшими планами.

— Ничего особенного, хочу просто по городу прогуляться, посмотреть, как здесь и что, — ответил Миронов, доставая сигареты и оглядываясь, куда бы выйти покурить.

— А вот туда, — показал Пауль на свой небольшой садик. Там между деревьев стояла «голливудская качалка» — гамак со спинкой и навесом, подвешенный на пружинах. — Сейчас я пепельницу принесу.

Карл остался на веранде, с задумчивым видом разглядывая стакан с минеральной французской водой. А Пауль, притащив какую-то замысловатого вида бронзовую пепельницу, сел на качалку рядом с Евгением и тихо сказал:

— Я немного в курсе твоего дела, брат рассказал. Это тебе пистолет был нужен?

Евгений кивнул.

— Патронов хватит? — деловито спросил Пауль.

— Не мешало бы еще одну обойму, — честно сознался Евгений.