Приход ночи

Местные жители догадываются подключить радио к сети, видят, что какие-то стеклянные штучки нагреваются и начинают светиться, но, разумеется, не слышат понятных звуков, разве что хрипы и треск. Предположим, они роняют включенный приемник в ванну, где моется человек, и его убивает током. Должно ли население гипотетической планеты заключить, что оставленное землянами устройство предназначено исключительно убивать?

— Я понимаю ваше сравнение, — сказал Эрт. — Вы считаете, что воздействие на мозг — всего лишь побочная функция Устройства?

— Я в этом уверен, — с жаром отвечал Дейвенпорт. — Если мы разгадаем его истинное назначение, земная техника шагнет на столетия вперед!

— Так вы согласны с Дженнингсом, что это... — Эрт сверился с микрофильмом, — ключ к немыслимой научной революции?

— Всецело!

— Однако способность действовать на мозг остается и безумно опасна. Радио, каково бы ни было его истинное назначение, действительно может убить.

— Тем более нельзя допустить, чтобы им завладели Ультра.

— Возможно, и правительство тоже?

— На это я отвечу, что существуют разумные пределы осторожности. Подумайте: люди всегда соприкасались с опасностью. Первый кремневый нож каменного века, первая деревянная дубина еще раньше могли убивать. С их помощью сильный принуждал слабого к покорности, а это — тоже форма воздействия на мозг Важно не само устройство, доктор Эрт, и не опасность, которая в нем заключена, а намерения людей, которые им управляют. Ультра хотят истребить 99,9 процента человечества. Правительство тоже состоит не из ангелов, но такой цели у него нет

— А какая же у него цель?

— Исследовать Устройство. То же влияние на мозг можно обратить на великое благо, если подойти к нему с позиций науки и просвещения. Возможно, мы разгадаем физическую природу мышления, научимся лечить психические расстройства или даже сумеем исправить Ультра. Все человечество может поумнеть.

— Почему я должен верить, что благие пожелания воплотятся?

— Я верю. Подумайте: если вы нам поможете, остается малая вероятность, что правительство употребит Устройство во вред; если ж Устройство попадет к Ультра, возникает уже не гипотетическая угроза человечеству.

Эрт задумчиво кивнул:

— Возможно, вы правы. Однако я вынужден попросить вас об одолжении. У меня есть племянница, которая, я полагаю, меня любит. Ее постоянно огорчает мое твердое нежелание губить свою жизнь в путешествиях. Она говорит, что не успокоится, пока я не поеду с ней в Европу, Северную Каролину или еще в какую-нибудь страшную даль...

Эшли с жаром подался вперед, не обращая внимания на предупреждающий жест Дейвенпорта.

— Доктор Эрт, если вы поможете нам найти Устройство и мы сумеем пустить его в ход, то, уверяю, охотно поможем вам освободиться от фобии. Вы поедете с племянницей, куда пожелаете.

Выкаченные глаза Эрта расширились, сам он весь сжался. С минуту маленький ученый озирался, словно попал в ловушку.

— Нет! — выдохнул он. — Нет! Никогда!

Он хрипло зашептал:

— Давайте я объясню, какой мне нужен гонорар. Если я вам помогу и вы найдете Устройство, научитесь им управлять, если мое участие станет известным, племянница начнет осаждать правительство. Это очень решительная, громогласная женщина, которая способна собирать подписи и устраивать демонстрации. Она не остановится ни перед чем. Не отдавайте ей Устройство! Ни под каким видом, сколько бы она ни требовала! Я хочу оставаться таким, каков я есть. Это мой окончательный и минимальный гонорар.

Эшли вспыхнул.

— Да, конечно, если вы так хотите.

— Ваше слово?

— Мое слово.

— Пожалуйста, не забудьте. Я рассчитываю и на вас, мистер Дейвенпорт.

— Все будет, как вы пожелаете, — успокоил Дейвенпорт. — А теперь, я полагаю, вы объясните, что значат символы?

— Символы? — Эрт с трудом сосредоточил взгляд на листке. — Вы хотите сказать, треугольник, буковки и так далее?

— Да. Что они значат?

— Не знаю. Ваше толкование не хуже любого другого.

Эшли взорвался:

— Так что вы нам тут вкручивали? Что болтали насчет гонорара?

Эрт смутился:

— Я не отказываюсь вам помочь.

— Но вы не знаете, что значат символы.

— Н-не знаю. Но я знаю, что значит записка.

— Знаете?! — воскликнул Дейвенпорт.

— Конечно. Она совершенно прозрачна. Я заподозрил это довольно давно. Пленка с реконструкцией разговора убедила меня окончательно. Вы бы и сами догадались, господа, если б хоть на минуту задумались.

— Слушайте, — в отчаянии выговорил Эшли, — вы же говорите, что не понимаете символов.

— Не понимаю. Я знаю, что говорит записка.

— А что есть в записке, кроме символов? Бумага, что ли?

— В некотором смысле, да.

— Вы хотите сказать, невидимые чернила или что-то вроде того?

— Нет! Вы так близки к разгадке — неужели вы не можете понять?

Дейвенпорт наклонился к Эшли и произнес тихо:

— Пожалуйста, позвольте мне, сэр.

Эшли фыркнул, потом с усилием выдавил:

— Валяйте.

— Доктор Эрт, — сказал Дейвенпорт, — не изложите ли вы нам свои рассуждения?