— Если говорить начистоту, то я не думаю, что они действительно помогут в бою против Пожирателя Слов. Вечность почти наверняка скована ограничениями, о которых нам ничего неизвестно. К тому же эта сила планирует провести само объединение, поэтому маловероятно, что будет тратить силы на убийство нашего будущего противника. Даже для Вечности это может оказаться нетривиальной задачей. Двор Девятихвостых Улыбок с нами заодно просто потому, что так они могут получить нужное им будущее, но умирать за него они не собираются. О других союзных силах мне ничего толком неизвестно.
— Выходит так, что нам в одиночку придется со всем справляться? Но это же глупо. Им нужно, чтобы ты прошел в Домен Богов, но если ты погибнешь в бою, то весь их план пойдет насмарку. Они должны это понимать, разве нет?
— Да, они наверняка предложат какую-то альтернативу, но сильно легче это испытание не станет.
Они продолжают скакать по пляжу, а думать о делах Ираю сейчас совсем не хочется, только отдохнуть от всего этого. Однажды он сам придумал себе миссию и внушил её важность, но с тех пор он постоянно оказывается в гуще событий, в которых находиться не особо хочет. Жаль только, что переложить сложную задачу не на кого, даже Хирону взять в бой против Пожирателя Слов будет нельзя, хотя об этом он ей пока не говорил.
«Но скорее всего она и так догадывается об этом», — Гнисир чувствует приближение кого-то постороннего, поэтому придерживает бег лошади, а спутница повторяет без вопросов. Теперь они продолжают двигаться медленно, а Хирона вдруг спрашивает:
— А что ты намерен делать, когда Роза будет объединена? Захочешь остаться советником у Шерил?
— Не думаю. Попрошу освободить от клятвы и отправлюсь куда-нибудь, где никто меня не знает. Возможно, даже сменю маску на новую, чтобы пережить новые впечатления и еще немного восстановить душу. Хотя не уверен, что у меня будет родное место, ведь я стану ото всех еще дальше, чем был душелишенным. Божественность — это вещь, которая радикально меня изменит, когда я закончу дело в Домене Богов.
— А ты хотел бы прожить обычную человеческую жизнь?
— Думаю, что да. Правда, у меня нет никаких иллюзий относительно «обычной жизни». Я никогда за свою жизнь не стремился быть нормальным или покончить жизнь как можно быстрее. У меня вообще никогда не было желаний, кроме тех, что внушал себе.
— Но всё может измениться с восстановлением души. Ты начнешь чувствовать тягу или отвращение к чему-либо.
— Может быть. А что намерена делать ты после всего этого?
— Быть с тобой. Прожить жизнь, и без разницы обычной она будет или ненормальной, — Хирона даже не стала размышлять, словно уже давно всё решила для себя. — Хотя мне грустно думать о том, что однажды моя человеческая жизнь закончится, а твоя божественная словно замрет во времени.
— Я так и думал, — улыбается Ирай. — Постараюсь придумать план, как не стать заложником судьбы бога.
— О, знаю я твои планы. Какая-нибудь мозгодробительная комбинация с хитровывертами? — широко улыбается Хирона, приближая лошадь и толкая спутника локтем.
— Нет, очень простая, хоть и не самая очевидная, — Ирай сильнее натягивает поводья, заставляя скакуна остановиться. Теперь показывается преследующий их всадник, которым оказывается Самул Нотс. Судя по спешке, случилось что-то очень важное.
— Ирай, нужна твоя помощь! — сразу говорит магистр ордена Предсвета, остановившись рядом.
— Что именно случилось?
— Ты должен исцелить Сивера. Прошу, давай вернемся прямо сейчас в лагерь.
Красноволосый смотрит на Хирону, та кивает с улыбкой и вряд ли будет сильно переживать, что их прогулка завершилась настолько быстро. Теперь троица всадников несется обратно в лагерь, чтобы как можно быстрее добраться до шатра Самула, в котором лежит Сивер без каких-либо видимых ран. Над ним стоит Оберон Львиный, пытаясь исцелить при помощи уникального навыка, но не похоже, что у него получается.
Сейчас со статусом полубожественности зрение Ирая может буквально пройтись по организму других людей, чтобы увидеть то, о чем сами люди пока не догадываются. Это также позволяет взглянуть и на более тонкие материи, чтобы увидеть расходящийся гной внутри Сивера. Навык Оберона тут не поможет, так как это не обычная болезнь или ранение, а демоническое проклятие, которое в первую очередь уничтожает резерв маны и душу.
— Самул, я продолжаю поддерживать навык, но лучше ему не становится, — говорит Оберон, подняв голову и посмотрев на вошедших. — Это что-то странное.
— Поэтому я привел того, кто может его исцелить, — отец Сивера смотрит на Ирая и заметно, как сильно он устал за последние сутки. Перенос флота, а потом Сивера сюда, дался ему нелегко.
— Это проклятье демонов, которое разлагает в первую очередь его дух и душу. Это стоит за гранью обычных ран или болезней, так как формирует особый яд именно из энергии Хаоса, — говорит Ирай. — Надо полагать, что они справились с задачей?