Приходи в воскресенье

То ли приятно проведенный вечер, то ли падающий в городе тихий снег повлияли на мое настроение, но, поднимаясь по ковровой дорожке к себе в номер, я напевал ту самую красивую мелодию из какого-то фильма, которую мастерски сыграла Валерия.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Что-то последние годы стало непонятное твориться с погодой. Вроде бы, как и раньше, исправно вращается вокруг солнца наша древняя планета, плывут по синему небу облака, грохочут грозы, из узкого серпа месяца в положенный срок нарождается желтощекая красавица луна, могучие таинственные океанские турбины точно по графику накатывают на размытые берега приливные волны, все те же в ясные ночи мерцают над головой созвездия, а вот со сменой времен года что-то случилось. В сентябре выпадает щедрый белый снег, в ноябре ударяют пятнадцатиградусные морозы, а в декабре и январе идут дожди с грозами, на обочинах проклевывается молодая травка и даже тянутся к солнцу бледные цветы, а в лесах из-под ржавых опавших листьев на свет божий появляются нежные сыроежки. Конечно, свежие грибы к новогоднему столу — это прекрасно, но когда за мокрым окном не снежинки кружатся, а сыплется дождь, в душе пробуждается какое-то беспокойство и разукрашенная сверкающая елка кажется случайной гостьей, сбившейся с пути и нечаянно забредшей в твой дом. Испокон веков в средней полосе России в новогоднюю ночь было белым-бело и трещали крепкие морозы. А теперь вот уже четвертый год подряд я встречаю Новый год под стук дождя в окно. И не морозные елочные лапы пышным цветом расцвели на окнах, а мутные извилистые струйки бегут по запотевшим стеклам.

Новый год я встречаю вдвоем с Ниной. Она сообщила мне о своем приезде 30 декабря. Меня пригласили к себе Архиповы, и поэтому в доме ничего не было. Пришлось 31 декабря наводить порядок в квартире, мотаться по магазинам, стоять в длинных очередях. Как бы там ни было, к половине одиннадцатого вечера стол был накрыт, шампанское стояло в холодильнике, в углу в тележном колесе красовалась настоящая зеленая елка, и вся комната благоухала лесом, запахом хвои, свежестью.

Это мой шофер Петя Васнецов привез ее из лесу и где-то по дороге подобрал выброшенное колесо. Отмыл грязь, отскоблил и приспособил вместо крестовины под елку. И надо сказать, получилось красиво. Недаром у Пети фамилия Васнецов, есть у него художественное чутье… На елку я повесил ядреные яблоки и мандарины, на колесо набросал ваты и к тонкому стволу прислонил деда-мороза, которого сам смастерил из подаренной мне знакомым ленинградским художником языческой деревянной скульптурки, которую он сделал сам. У деда-мороза был восточный разрез глаз и огромные оскаленные зубы. И вообще он больше напоминал разбойника из детской сказки.

Я даже раздобыл в цветочном магазине гвоздику. Засунул букет в деревянный туесок из-под меда — вазы у меня не оказалось.

Нина приехала вечерним и, переступив порог моей новой квартиры, бросилась на шею.

— Мне у тебя нравится, — еще не раздевшись, заявила она. — Какая чудесная елка!

В коротком шерстяном коричневом платье, высоких мягких сапогах, которые натягиваются на ноги, как чулки, оживленная и порозовевшая с улицы, она, блестя черными глазами, стремительно двигалась по комнатам, распространяя запах хороших духов. И хотя у меня почти не было никакой обстановки, Нина восторгалась цветными шелковистыми шторами, картиной в старинной буковой рамке, которую я купил в комиссионном магазине. Это был лесной пейзаж. Опушка леса, стог сена, толстые ели, сосны, березы. В общем, глухомань. Я как только увидел в магазине этот спокойный пейзаж неизвестного художника, так сразу влюбился в него.

Разбирая чемодан, Нина заодно выкладывала свои последние ленинградские новости: художественный совет утвердил ее эскиз нового фасона зимнего платья… Где-то на Саперном переулке обвалился один этаж старого дома, жертв не было, потому что почти все были на работе, идет новая постановка: билетов не достать… Не вникая в смысл слов, я с удовольствием слушал ее приглушенный грудной голос, наблюдал за плавными гибкими движениями ее тоненькой стройной фигуры. Лицо чистое, свежее, без единой морщинки под глазами. Красивые волосы распущены. Нина тщательно следила за своей внешностью. Мне всегда нравились высокие, крепко сбитые женщины. Нина была исключением. Нельзя было сказать, что она худая как палка. При всей своей худощавости и хрупкости у Нины была красивая фигура. Она как-то сказала мне, что вычитала в одном иностранном журнале, что средний вес современной европейской женщины меньше, чем вес русской женщины, на четырнадцать килограммов. Так вот, Нина выдерживала европейский стандарт.