Приходящие из Мора

Часть вторая. Приходящие из Мора

1. Тварь из леса

Ступня постепенно разработалась, и боль уже так не доставала. Лука задал более высокий темп, и все же, щадя силы, двигался по четко заданному графику: получасовой переход и ровно пять минут на отдых.

Вскоре показался лес.

Мор.

Пока еще — до захода солнца — он не страшил своей чернотой. Какой-то частью разума Лука понимал, что это глупо — бояться леса. И все же не мог справиться с безотчетной тревогой, становящейся все сильнее, чем ближе он был к лесу.

До этого он ничего подобного не ощущал. Только оставшись наедине со своими страхами. Все-таки сюда заехал на машине, с братом. Тот вчера указал Стрельникову направление, а потом, как планировал, сел в свою «карманную» лодку и отчалил вниз по реке.

Расставание заняло каких-то пять минут. Оба молчали, Виктор курил. Какая-то странная вышла все-таки встреча — хоть и жили вместе эти два дня, а по-настоящему так и не пообщались. Лука пообещал, что заедет к нему домой, как только покончит с делами. Еще подумал — может быть, и Марина будет с ним.

При мысли о ней ему стало легче.

И все же, Лука долго стоял на опушке леса. Один, без машины, дико уставший. Растерянный и поддавшийся суеверному страху.

Так что-то же (или кого-же?) ты видел в лесу с высоты, когда делал снимки?

«Ты обыкновенный трус», — казнил он себя за малодушие, так и не в силах заставить себя пойти дорогой через Мор.

Двинулся вдоль берега реки. Это было дольше — она огибала лес большим крюком. Но когда с одной стороны река, как-то спокойнее. Если выскочит какая-нибудь тварь, всегда есть возможность прыгнуть в воду.

Пройдя километра полтора, он понял, что выбрал гораздо более трудный путь. Плюс ко всему, мелькнула запоздалая мысль: «а вдруг и в реке водятся твари?».

Но дурные мысли быстро прошли. Мора почти спокойно текла справа. Лес, возвышавшийся по левую руку, казалось, торопился оправдать себя и не производил впечатления мертвого. Напротив, был наполнен привычным шумом: шелестом ветвей на ветру, прерывистым кукушкиным кликом, с разных сторон доносилась дробь дятла. Лука теперь жалел, что поддался голосу страха, тем более что по берегу идти оказалось гораздо тяжелее, чем он предполагал: то и дело попадались нагромождения ломаных коряг и здоровенных камней.

Поэтому он обрадовался, когда через некоторое время увидел, а потом и вспомнил, что дорога, которой он так избегал вначале, делает небольшой крюк и подходит почти вплотную к берегу. Еще вчера, когда они с братом ехали сюда, проезжали близко от реки и останавливались отдохнуть.

На обочине он увидел окурок, оставленный Виктором. Глядя растоптанный братом бычок, Лука затосковал. Как там Виктор? Добрался ли без приключений? Могло ли что-то случиться? Сердце его вдруг пронзило от ощущения, что они с никогда больше не увидятся. Он понимал, что нужно отбросить эти мысли, но никак не мог прогнать их.

«Чему быть, того не миновать», — и он пошел по колее, сквозь лес ведущей в неизвестность.

На часах было около восьми вечера, когда дорога пошла под уклон. Далеко внизу сверкнула полоска реки. Лука постарался вспомнить поездку — похоже, осталось еще от силы километров десять или два часа пути. Значит, он выйдет из леса как раз перед заходом солнца. Впрочем, важно ли это, если лес мог быть опасным и в светлое время. Разве не в самый полдень они слышали с Виктором душераздирающие крики?

И все же Лука решил ускорить шаг. Больше не останавливаясь на отдых, несмотря на усталость, он твердо тащился вперед. Дорога сворачивала влево, на пологую сторону сопки, где делала большой крюк, огибая крутой подъем. Чтобы срезать путь, Лука решил двинуться напрямик — так быстрее. Когда он уже порядочно спустился вниз и увидел вдруг впереди овраг, понял, что допустил очередную промашку. Он встал на краю, разглядывая, где можно спуститься. Было чересчур круто, чтобы отважиться прыгнуть с поврежденной ногой. Место, где он стоял, образовывало карниз и могло осыпаться в любой момент. Так и случилось — он слишком поздно понял опасность и только собрался сойти с места, как вдруг земля под ним поползла вниз. Уцепившись за спасительные ветви растущей на краю оврага молодой сосны, Лука вспахал ногами две глубоких борозды по краю обрыва, кое-как удержался и на четвереньках отполз подальше. Проклиная себя за недальновидность, он отдышался и когда пульс постепенно вернулся к норме, медленно зашагал вдоль изломанной границы оврага, надеясь найти место, где высоты достаточно для безопасного спуска. Получалось, что он нисколько не сэкономил, решив сойти с дороги. Овраг петлял не хуже дорожного серпантина, кое-где даже подымаясь вверх.