Приходит время вспоминать…

Через два дня после свадьбы мы пошли кататься на лыжах. Лыжня проходила по замёршему, покрытому снегом, красивейшему озеру Иртяш, расположенному на территории нашего города. Впереди, метрах в десяти шёл Коля. Я остановилась, чтобы растереть снегом замёрзшие руки. Двинулась дальше. Пройдя уже довольно большое расстояние, с ужасом обнаружила, что обручального кольца на пальце нет. Оно упало в снег, когда я растирала руки. Толщина снега была большая, а место, где это произошло, было ничем неприметное: ни кустика, ни камушка, ведь лыжня-то по замёрзшему озеру! Долго пытались найти кольцо, раскапывая снег лыжными палками, но тщетно. Домой вернулись огорчённые, даже усматривая в происшествии некое предзнаменование. На следующий день снова пошли на злополучную лыжню. У меня не было никакой надежды. Ночью шёл снег, и мы даже не были уверены в том, та ли это лыжня. Коля шёл далеко впереди. Я машинально откидывала снег лыжной палкой. И вдруг его голос: «Нашё-ё-ё-л!» Я не могла поверить. Только когда подбежала на лыжах к нему ближе, то увидела на двух пальцах его поднятой руки рядом два кольца – его и моё. Ещё один случай помнится всю жизнь. Вскоре после моей премьеры «Собака на сене» и после свадьбы выдались три свободных дня, и мы решили слетать в Москву, познакомить Колю с моим братом и друзьями. Мишу на три дня оставили на попечение наших хороших соседей-артистов. Встреча в Москве была замечательная! Мои друзья Рая и Юра Котовы подготовили к нашему приезду стенгазету под названием «Смотрины». Различные вырезки из газет и журналов восхищали остроумием и точностью. Три дня пролетели незаметно. Обратный рейс у нас был ночной, чтобы рано утром быть в Челябинске. От аэропорта Челябинска до нашего города еще два часа езды. А вечером параллельно два спектакля: мой «Собака на сене» на выездной площадке, а Колин – на основной. Я как-то неправильно рассчитала время на дорогу, и, когда мы приехали в аэропорт «Домодедово», наш самолет взлетал. Даже спустя сорок с лишним лет этот момент вспоминаю с содроганием. Но оставалась еще надежда на следующий утренний рейс. Оплатив штраф, взяли новые билеты. Когда объявили регистрацию на этот рейс, мы дали срочную телеграмму в театр о том, что впритык, но успеваем. Но на наше несчастье рейс стал задерживаться, то по технической причине, то по метеоусловиям. Надежда успеть к спектаклям умирала с каждой минутой. А мы ведь дали телеграмму и обнадёжили руководство, что успеем. После очередного объявления «Рейс задерживается…» я мысленно распрощалась со своей главной ролью. Срыв спектакля грозил именно этим. Наконец наш самолёт прилетел в Челябинск, но только к вечеру, а в наш город мы попали уже на следующий день. Когда мы подходили к театру, то встретили актрису Лиду Цуканову, которая с жалостью посмотрела на нас и произнесла: «Я вам не завидую!» Последствия нашего полёта в Москву на «смотрины» мы расхлёбывали долго. Оплачивали неустойку за отменённые спектакли, получили выговор и временное снятие с роли в другом спектакле. В премьерном спектакле «Собака на сене» заменить меня было слишком сложно. Задержка рейса не считалась уважительной причиной

– «Не надо было летать в Москву, когда было мало свободных дней!» – сказано было нам. Но потом нас простили, и к своим ролям через некоторое время мы всё-таки вернулись. Вот так непросто начиналась моя творческая и семейная жизнь в «сороковке».

На Урале я проработала 4 года. За это время были гастроли и по другим закрытым городам, и в Волгоград, и в Куйбышев, (ныне Самару), и в Челябинск… В отпуск мы приезжали в Москву и сразу отправлялись в путешествие по разным рекам на байдарках с моим братом Игорем, который, будучи геологом, разрабатывал маршрут и вообще знал в этом толк. Потом возвращались на Урал, начинался очередной театральный сезон. Знаковой моей работой была роль Хельги в пьесе Питера Устинова «На полпути к вершине». В этом спектакле я играла в партнёрстве с мужем.

По сюжету пьесы моя героиня Хельга в конце спектакля, находясь в положении, выходит замуж за Роберта, которого играл Коля. В спектакле были и любовные сцены. Сыграв много раз этот спектакль, я, в конце концов, ушла реально в декретный отпуск, и 1 марта 1978 года у нас родилась доченька Машенька.

В театре потом много шутили: после меня эту роль играли еще две актрисы и тоже уходили потом в декрет. Замечу, что, Коля играл свою роль в единственном составе, а партнёрши выбывали из спектакля по одной и той же причине, потому и шутили артисты!

Дочка подрастала, и я постепенно стала возвращаться к работе, к спектаклям. Бабушек у нас не было, и неоценимую помощь оказывал одиннадцатилетний Миша. Он оставался с маленькой сестрёнкой порой на целый вечер, пока мы были на спектакле. Глядя теперь уже на своих внуков в таком же возрасте, думаю о том, как я могла доверять Мише, ещё ребёнку, свою маленькую дочку?! Однако он не подвёл ни разу.

«В Москву, в Москву…» – вспоминались слова из чеховских «Трёх сестёр» в моём дипломном спектакле. И стали мы подумывать о возвращении в столицу.