Приходит время вспоминать…

В 1981 году в Афганистане мы на вертолетах в течение семнадцати суток облетели всю страну – Кабул, Герат, Газни, Кандагар, Баграм, Джеллалабад. В составе нашей бригады, возглавляемой офицером Владимиром Тлимаховым и художественным руководителем бригады Василием Золотько, был участник Великой Отечественной Войны, полный кавалер Ордена славы, Иван Лядов, которого ребята слушали затаив дыхание. Никогда не забуду поездку на БТРах в труднодоступный район Джабаль-Уссарадж. Туда не отправляли ни одну концертную бригаду, так как попасть в эти места со звуковой аппаратурой и большим составом артистов было невозможно, а в нашей группе было всего восемь человек, а из инструментов – баян да две гитары.

Посадили нас по одному человеку в каждый экипаж БТРа, чтобы, как нам объяснили командиры, если случится подрыв, то… словом, чтобы не погибли сразу все… Спросите, было ли страшно? Да, конечно, было страшно, ведь у нас дома остались семьи, дети, но отказаться мы не могли, ведь ребята там очень ждали! Мы двинулись по дороге, где, буквально накануне прошли жестокие бои. Последствия их мы видели своими глазами через смотровое окошечко БТРа: разрушенные афганские дувала, перевёрнутые обгоревшие военные машины и ещё многое другое. Ехали часа два. Когда начался концерт, мне, ведущей, вышедшей первой, в течение пятнадцати минут тысяча зрителей – солдат и офицеров устроили настоящую овацию под открытым небом, не давая начать программу бурными аплодисментами только за то, что мы решились к ним приехать!

А концертов под открытым небом было много, сценой служили грузовые машины с открытыми бортами, и во время выступления можно было видеть траектории трассирующих пуль, «трассеров», как их там называли. Бои, как известно, там были не учебные. Не раз приходилось перелетать на вертолетах с точки на точку и с грузом 200, и с ранеными бойцами…

Как-то вертолётчики после концерта решили нам сделать подарок, при этом сказали примерно следующее: «Девчата, (а в нашей бригаде было три женщины) мы тут на днях отбили обоз из Пакистана с оружием, которое душманы тканью прикрывали, прямо целыми рулонами, новенькими, может возьмёте, сошьете себе что-то, а глядишь, и концертное платье получится, память о нас будет!»

Рулон белой красивой ткани оказался пробит осколком снаряда насквозь, но певица Дина Мальцева, (ох и мастерица была!) не задумавшись, ответила: «Спасибо, дорогие наши, конечно, возьмём, а из этой белой ткани я сумею выкроить, не беда, что рулон повреждён, я такое красивое платье сошью для нашей Натальи!» Для меня, то есть! И ведь сшила! Много лет после этой поездки в Афганистан я выходила на сцену в этом белом платье, а потом оно пригодилось для сцены еще и моей дочери.

Знать бы, как сложилась судьба у этих ребят?! Живы ли хоть?! А вот артистов Василия Золотько и Дины Мальцевой, с которыми было столько пережито, уже нет с нами. Светлая им память!

В 80-е годы мы много раз ездили на БАМ – стройку века, Байкало-Амурскую магистраль, и даже были награждены медалями «За активное участие в культурно-художественном обслуживании строителей БАМа».

Поездки были длинные, по 25–30 дней, тяжёлые и почему-то всегда в октябре-ноябре, а в это время на БАМе была уже лютая зима. Концерты проходили в палатках, обогреваемых печками-буржуйками. Однажды во время концерта у певицы, все той же Дины Мальцевой, от этой печки загорелось платье. Но общими усилиями серьёзного пожара удалось избежать. Платье, правда, было безнадёжно испорчено, но концерт продолжился. Там же на БАМе и со мной эта печка-буржуйка сыграла злую шутку. Как-то при многочасовом переезде на самую дальнюю точку БАМа, куда еще локомотив не ходил, в вагончике-дрезине, обогреваемом тоже печкой-буржуйкой, я нечаянно прислонилась к трубе печки. Тут же расплавилась болоньевая ткань моего пальто. Пришлось разрезать капюшон, сделать из него заплату на всю спину и так работать до конца поездки. Купить что-то другое там было просто негде. Вокруг тайга, прокладываемые рельсы, палатки и наспех сколоченные бараки для солдат железнодорожных войск.

Жизнь продолжалась. В 1989 году были выведены войска из Афганистана. Наступили тяжёлые девяностые и с ними поездки на Северный Кавказ, и снова на войну. С 1993 года наш Дом стал называться Центральный Дом Российской армии.

Очень дорога мне медаль «За службу на Северном Кавказе».

1999 году, провожая меня уже во вторую поездку в Чечню, которую возглавлял Золотарёв Евгений Борисович (ныне заместитель директора Центрального Музея Вооруженных Сил), перед вылетом с Чкаловского в Моздок, мой сын, тоже бывший солдат, написал несколько стихотворений и посвятил их бойцам, воюющим в Чечне. Я читала их ребятам, только что вернувшимся с боевого задания, на этот раз, слава Богу, живыми, а после концерта, окружив меня, они записывали эти стихи под мою диктовку в свои блокнотики и тетрадки.

Называются стихотворения так: «Вершины снежные», «Молитва матери», «Моя Россия». Потом они были напечатаны в одной из газет на Северном Кавказе.