Приходите в мой дом. Разговоры по душам о России, о вере, о любви. Золотые хиты

— Эта история началась на первый взгляд совершенно неожиданно для меня самого и в то же время совершенно необычно в принципе. Летом 2002 года погиб очень дорогой и близкий мне человек — поэт и композитор Михаил Круг. Его нелепая смерть стала для меня потрясением, и появилось желание что-то сделать в память о нем. Не за его талант как поэта и композитора, хотя Миша совершенно заслуженно был и остается популярен в России как талантливый певец. Я преклоняюсь перед ним за другое — за его стремление к Богу. К сожалению, он открылся мне с этой стороны лишь за несколько месяцев до смерти. Познав Бога, Миша начал воцерковляться и стремительно менялся на глазах. Он много жертвовал на восстановление храмов, записывал духовную музыку, золотил купола церквей. Михаила Круга знали как преуспевающего артиста эстрады, но когда я пришел в его дом после убийства, то был удивлен скромностью обстановки и отсутствием дорогих вещей. Местный батюшка пояснил: «Михаил все отдавал на храм». Об этом почти никто не знал, потому что он никогда не афишировал сделанное им добро. Просто решил помогать и делал это. Мне очень захотелось отлить ему скульптурный памятник, и я поехал за благословением к своему духовному наставнику. Батюшка благословил, но при этом неожиданно добавил: «Надо обязательно сделать еще один памятник — святому апостолу Андрею Первозванному». Я был изумлен его словами и попытался возразить: «Батюшка, я же не скульптор, да и кто разрешит? И где ставить?» Но старец был непреклонен и благословил поставить памятники апостолу Андрею в Крыму и Кронштадте.

Я приехал домой и не мог найти покоя, раздумывая о том, что вряд ли смогу исполнить наказ батюшки. Но в тот же день произошло явное чудо. Ближе к вечеру позвонил мой товарищ из Петербурга. Некоторое время назад я помогал ему установить часовенку на месте разрушенного большевиками храма Спаса-на-Водах. Так вот, оказалось, что именно этот участок земли, именно в этот самый день он получил в аренду на 49 лет. Я его сразу же спросил: «А памятник Андрею Первозванному там поставить можно?» Так все началось…

— Откуда в Вас этот православный стержень?

— Будучи молодым человеком, я вдруг однажды пошел и купил себе нательный крестик и стал его носить. Позже произошло мое знакомство с поэтом Дербеневым (Царство ему Небесное!), которое стало переломным этапом в моей жизни. Однажды в Иркутске он подошел и сказал, что считает меня одним из лучших поэтов-современников. Молодой и дерзкий, я ответил, что мне из современников нравится Высоцкий, а его (Дербенева) стихи мне нравились когда-то… Леонид Петрович, будучи человеком верующим, не обиделся — видно, была у него задача помочь мне ступить на путь к Богу. Увидев на моей груди крест, он радостно спросил: «Ты крещеный?» Узнав, что нет, посоветовал мне сделать это как можно быстрее. И мы с женой, певицей Викой Цыгановой, почему-то даже не раздумывая, в ближайшее время крестились, а еще через три месяца обвенчались. Вот такие чудеса дарит Господь…

— Много ли их было в Вашей жизни?

— Много-немного… Жизнь человека — это уже Божие чудо. Происходят, конечно, какие-то истории… Вспоминается, как однажды было у нас паломничество в Екатеринбург к Ганиной Яме — месту захоронения останков членов Царской Семьи. В народе его давно уже называют Русской Голгофой. Когда мы приехали к шахте, куда были сброшены тела мучеников, я был сильно потрясен осознанием происшедшего преступления. Однако само это место излучало такую благодать! Я подошел к настоятелю монастыря в честь Царственных страстотерпцев игумену Сергию (кстати, в миру Николаю Романову!) и спросил: «Батюшка, а можно я сделаю для этого места поклонный крест?» Он внимательно посмотрел на меня и сказал коротко: «Делай». Материалом для креста стал дуб, который рос на знаменитом Прохоровском поле, где на переломе Великой Отечественной войны произошло историческое танковое сражение. Его срубили в 1947 году. Когда я его купил, он был весь напичкан осколками, и пришлось вручную эти осколки вытаскивать. Крест получился мощный, высотою в четыре метра, узловатый. Когда его установили, то было очевидно, что он не просто вписался, а как будто врос в выбранное для него место.