Приходите за счастьем вчера (СИ)

Семейство Майклсонов было нормальным. Именно это определение. Чуть выше среднего достаток, обеспечиваемый патентами отца – довольно известного в своей среде учёного, занимающегося ядерными технологиями, и позволивший Эстер и Майклу без опаски завести пятерых детей, никаких скандалов, мать занимающаяся общественной деятельностью и домом. Сложностей в подобной семье не предвиделось, детей не тиранили, и она могла вполне считаться примером для подражания. Конечно, не без своих тараканов – глава семейства Майкл, подобно большинству одарённых людей, отличался своеобразным складом ума, редко бывал дома, а когда бывал, оставался погружен в свои исследования; его супруга в своём стремлении к идеалу, была готова на многое; у мальчиков, как это часто встречается в больших семьях, нередко доходило до драк, а единственная дочка, создание редкой прелести, была страшно избалованна. Они были не идеальны, но на фоне общего неблагополучия вокруг могли сойти за таковых. Привычный безмятежный мирок рухнул в тот день, когда старший сын, самый правильный, если не сказать праведный, из всех Майклсонов, гордость Эстер, попал в автоаварию. Он провёл около месяца между жизнью и смертью в коме, но выбраться так и не сумел. Эстер, совершенно измучившаяся за это время, к работе не вернулась, занявшись домашним хозяйством. Правда, теперь домашнее хозяйство в её понимании почему-то не включало детей. Майкл ещё более погрузился в науку, практически не появляясь дома, а живя у реактора. Остальные сумели пережить горе легче, хотя былая беззаботность исчезла без следа. Чувствуя как медленно, но неуклонно отдаляются от них родители младшие Майклсоны стали искать внимания друг в друге. Элайджа, смотревший на остальных немного свысока, по целеустремлённости и жесткости подхода напоминающий отца. Николаус, тоже далёкий от братьев, склонный к художественному восприятию и наоборот пошедший в мать. Кол, «золотой» ребёнок, несмотря на свои пятнадцать лет, успевший попробовать в жизни очень многое. И Ребекка, к тому времени привыкшая слышать только собственные «хочу». Как ни странно, столь разные люди, оказались друг другу ближе, чем их родители, которые раньше являлись объединяющим мостиком между детьми. Эл и Ник были ближе друг к другу по возрасту, и ближе в детстве и юности, пока не стали соперниками в борьбе за сердце приглянувшейся обоим шатенки. Девушку они делить не стали, рассудив, что оно того не стоит, но теплота из отношений ушла и каждый отправился своей дорогой. Теперь об этом забыли сразу же после похорон. Одного взгляда на замкнутые, словно маски, лица родителей, которые отказывались возвращаться к обычной жизни, как ни старались дети, было достаточно, чтобы понять – ответственность теперь плавно перейдёт на них. Так и случилось. Эстер нашла забвение своего горя в религии. Ничего особенного или дурного в этом не было, если бы постепенно её увлечение не начало принимать немыслимые формы. Больше всех доставалось Ребекке, которая теперь итак на пару с Колом выбивалась из сил, пытаясь вести их огромный дом. Младших, как самых зависимых начали ограничивать во всём. Отныне финансовое благополучие распространялось лишь на понятия – одеть, обуть, накормить. Остальное стало нельзя. Кол и Ребекка старшим братьям, уже учившимся в университетах и живущим отдельно, старались не показывать, насколько далеко всё зашло, пока в один из вечеров Элайджа, придя проведать сестру не нашёл ту совершенно зарёванной. Вытянув из неё причину, он тут же позвонил Нику. Тринадцатилетнему ребёнку запретили идти на Хэллоуин, из-за того, что он не отвечал каким-то там церковным нормам. Раньше ничего подобного у них не практиковалось. После хорошего допроса Кола об их жизни в родном доме, оказалось что праздник – цветочки, и Ребекка так бурно отреагировала лишь по причине накопившейся усталости. Приехавший Ник после короткого посвящения в перипетии сюжетов был удивлён не меньше. Разговоры с матерью не дали ничего, кроме холодной фразы: я их содержу, и они будут вести тот образ жизни, который я посчитаю приемлемым. До отца было просто не дозвониться, он месяц как не появлялся дома, да и в целом всё было понятно. Попрощавшись с сестрой и Колом и попросив их потерпеть ещё немного, старшие братья ушли. Через два с половиной месяца они вернулись с предложением забрать детей к себе. Ребекка была искренне рада вырваться из их превратившегося в склеп дома, Кол, как старший и прекрасно понимавший проблемы, которыми обернётся это решение, сначала не соглашался, но получив пару «ласковых» насчёт собственной упёртости, признал, что вариант действительно лучший. Эстер выслушала все мнения и поставила перед фактом, что поскольку не видит смысла в переливании денег из одного кармана в другой, то если уйдут младшие и для старших финансовый поток будет перекрыт, но желания отговорить не выказывала. Вполне ожидаемый ход: Эл с Ником прекрасно знали традиции авторитаризма в семье их матери – дядюшка Джордж уже обозначил позицию по поводу выбора профессией Николауса, и заранее позаботились об этом варианте, потратив время на поиск подходящего по стоимости жилья и работы. Майкл сообщил по телефону, что это их личный выбор, и матери виднее как распоряжаться деньгами. После переезда стало сложнее, особенно поначалу в быту, но постепенно жизнь вошла в нужное русло. Правда, Элайдже пришлось забросить все свои увлечения – учёба и работа отнимали всё свободное время, Нику забыть о рисовании для души, а Колу пересмотреть вольные взгляды на жизнь. Ребекка, конечно, хорошей хозяйкой так и не стала, да от неё и не требовали, по-прежнему воспринимая как малышку, зато обладая природным тактом и интуицией, она научилась делать так, чтобы трое разных по характеру мужчин спокойно и без конфликтов уживались в небольшом пространстве. Редкий дар. Общий язык с родителями находить становилось сложнее – слишком разные интересы и проблемы, да те и не нуждались в общении с детьми, а дети, покинув родной дом, тоже всё больше теряли нити связующие их с прежним образом жизни. Через несколько лет умер Майкл – случилось какое-то ЧП в лаборатории, какое именно никто так и не узнал – все материалы дела были засекречены. После похорон мать сообщила о своём решении посветить остаток жизни религии и, передав церкви свою долю наследства, оставила дом. Материально жить стало легче – не нужно было снимать дом, Ник с Элом ощутимо росли по заработкам. Один занимался графическим дизайном, другой работал в одном из представительств Джорджа младшим аналитиком. Правда, сам Джордж об этом узнал уже, когда Элайджа окончил университет, получил диплом и его ощутимо повысили в должности, случайно увидев внучатого племянника лично. Сначала старик обиделся на родственника, потом всё же признал его правоту. Через пару лет финансово всё окончательно наладилось, можно было разъехаться, но Майклсоны по-прежнему продолжали жить все вместе. Элайджа поговорив с дедом, основал собственную фирму на деньги, оставленные ему отцом, а остальные на семейном совете приняли решение вложить до кучи и свои капиталы. Никто из них не пытался делать вид, что всё стало хорошо, как до смерти Финна или забыть родителей, но паровоз их жизни нёсся вперёд, набирая обороты, и они искренне радовались, что он общий, предпринимая все усилия чтобы таковым он и оставался. Каждый уже твёрдо знал, чего хочет и, главное, как этого достичь при тех ресурсах, которые были в наличии. А потом в их жизни появилась Керолайн.