Прикид

И еще меня очень тревожила Рейчел. Что я скажу ей и что она скажет на это? Мысль о том, что моя дочурка заплачет, вызывала слезы и у меня. О, это маленькое милое личико, искаженное болью! Я просто не в силах этого видеть. И все же этого не миновать. И мне снова вспомнились женщины, приходившие к нам за. помощью. Посеревшие от переживаний и унижений, печально повествующие о том, что расстались бы с мужьями давным-давно, если бы не дети. И как затем те же дети, с облегчением покидая родительский дом, убивали их на прощание фразой: «Ну к чему тебе понадобилось так долго терпеть, а, мама?» Нет, со мной этого не случится. Я не допущу.

А письма от Джоша все не было.

Оставалось искать утешения в работе. Ее с каждым днем прибывало. Похоже, весенняя лихорадка охватила женщин, и они очертя голову бросались на поиски «нового счастья». Придуманный нами девиз «К чему дожидаться смерти? Расставайтесь прямо сейчас!» был напечатан в качестве цитаты года в лондонском выпуске «Ивнинг стэндард», что вызвало неоднозначную реакцию и гневную статью на смежную тему в «Дейли телеграф». Автор выставлял себя защитником традиций и моральных устоев, называл нашу идею «образчиком крайне заразного и опасного для общества цинизма и постыдного кривлянья». Затем следовала гневная обличительная речь, направленная против «так называемых эмансипированных женщин, прикрывающих свой оголтелый феминизм показной заботой о своих сестрах». В конце статьи содержался намек на то, что эти дьявольские силы свили свое гнездо в скандально известном агентстве на Пимлико-сквер, которое, как надеялся автор, скоро закроют по настоянию возмущенной общественности.

Статья послужила грандиозной рекламой для нашего бизнеса. Как-то после очередного полного суеты дня мы всерьез задумались о том, что штат необходимо расширить. Но кого брать? Кому можно довериться? И мы пришли к выводу, что у нас всего один выход. Быть более избирательными в том, что касается клиентуры. Надо начинать кому-то и отказывать.

Но кому отказывать? Этот вопрос оказался самым сложным. Гейл в принципе отвергала идею отсева. Бизнес есть бизнес, твердила она, не следует выплескивать младенца с водой или резать курочку, несущую золотые яйца. Она просто засыпала нас цитатами и поговорками.

Я пыталась дать ей понять, что далеко не все наши курочки несут золотые яйца, даже простые не все несут, и мы вполне можем обойтись и без них.

Кэролайн тоже не помогла решить проблему. Слишком уж озабочена она была организацией «Адюльтуров». Мысли ее целиком поглощали каюты кораблей, выходивших в средиземноморский круиз, и гостиничные номера с видом на купание слонов и бегемотов. Я уже начала подозревать, что деликатная работа по разъединению неудавшихся пар была для нее лишь прелюдией, утомительным первоначальным этапом, подготовкой к главному делу жизни. А суть его сводилась к ублажению каких-то импотентов, заводившихся при виде валяющихся в грязи носорогов. Короче, присущую всем представителям высшего общества скуку у Кэролайн как рукой сняло. Энергии ее с лихвой хватило бы, чтобы перевернуть земной шар. Правда, я опасалась, что это ненадолго.

И вот как-то мы втроем обедали у Ренато, и споры снова ни к чему не привели, как вдруг через площадь перебежала Карен в мини-юбке и ворвалась в ресторан. Вид у нее был такой возбужденный, что я тут же подумала: может, Имонн предпринял попытку изнасилования и она ищет у нас спасения? Но оказалось, что все обстоит не столь трагично. Пришел какой-то джентльмен, хочет вас видеть, задыхаясь, сообщила она. Сказал, что дело страшно важное и не терпит отлагательств. Нет, он не сказал, кто он. Но, по мнению Карен, принадлежит к разряду тех, кто не любит ждать. Вообще она почему-то пребывала в полном смятении чувств.

Мы попросили у Ренато счет. Карен побежала в лавку.

– Интересно, кто же это, дорогие мои? – сказала Гейл, нервно поглядывая в окно. – Из полиции, что ли?..

– Я поняла, она думает, что Рик наконец попался.

– Нет. Налоговая инспекция, – пыталась утешить ее я.

Кэролайн покачала головой:

– Да ничего подобного! Какой-нибудь продавец стиральных порошков. Специально одеваются под джентльменов, чтоб их сразу не послали. Так что не спешите, девочки.

Она спокойно допила шампанское, затем небрежно протянула Ренато золотую карту «Америкен-экспресс».

– Сегодня мой день! – объявила она. – Кстати, как только этот торговец порошками уберется, я постараюсь перепрограммировать Патрика. На этот раз точно получится, уверена!

Но Гейл не терпелось пойти и узнать, в чем дело, и мне – тоже. И вот мы с ней поднялись и ушли, оставив Кэролайн наслаждаться ленчем и дальше.

Загадочный джентльмен стоял в офисе, всем своим видом демонстрируя нежелание говорить с Имонном, который, в свою очередь, пялился ему в спину с выражением неприязни на лице. Увидев Гейл и меня, он выразительно покрутил пальцем у виска и скорчил смешную гримасу. Но джентльмен развернулся и успел заметить этот жест. Имонн тут же низко склонился над компьютером. Из окна я видела, как Кэролайн лениво и неспешно вышагивает через площадь.