Читаем Прикладная философия полностью

По происхождению очень тесно с культами плодородия связаны праздники любви, во многих случаях они, видимо, нераздельны. Вопрос прироста населения в роду или семье стоит не так остро, как урожай или приплод скота, но все же дети это и производственная и военная сила через некоторое время, т.е. с точки зрения деревни, рода или племени это тоже очень важный элемент. Строго говоря, например главе рода, достаточно безразлично от кого будут дети, важно, что когда они подрастут, они будут подчинятся ему, составлять его опору и в производственном процессе и в конфликте с кем-то. А если учесть, что половые связи внутри одного рода или малого круга родов с большой вероятностью приводят к близкородственному скрещиванию и следовательно высокому проценту наследственных заболеваний, то праздники любви с участием в них пришельцев должны быть весьма плодотворны для обновления генофонда малых сообществ, т.е. увеличения их численности и здоровья. Поэтому некоторый положительный практический выход, хоть и не по основному вопросу, от культов плодородия обнаруживается.

Сложившаяся культовая система приводит к ряду практических социальных последствий. Во-первых, сходный образ жизни и особенно единые культовые традиции приводят к образованию пусть и рыхлых, экономически не связанных, но все же объединений сообществ. Во-вторых, через сложившуюся культовую систему, в которой задействованы все люди сообщества, появляется дополнительный механизм управления ими. В-третьих, формируется профессиональная каста шаманов - жрецов, которая автоматически получается большего масштаба, чем основная производственная ячейка общества, и она получает власть, т.е. складывается новый общественный институт.

С возникновением городов ситуация несколько меняется. Жители городов изначально происходят из той же вакхической культуры, которая господствует на всей окружающей территории, но во-первых, у них уже нет того интереса к этим культам, поскольку занимаются они уже другим бизнесом (ремесло, торговля), во-вторых, в городе существенно большее скопление народа, и праздники любви дают больше негативных последствий, чем позитивных. Близкородственное скрещивание из-за малой величины популяции не актуально, поскольку популяция значительно выросла, а вероятность венерических заболеваний существенно возросла. В-третьих, каста профессиональных служителей культа начинает терять свою власть. Другими словами, ситуация в городах начинает требовать изменения культов и обрядов. Если на этапе возникновения религии я считал необходимостью практическую производственную пользу от нее, поскольку она должна была возникнуть стихийно, то на этапе изменения культов, такой необходимости уже нет. Народ потенциально подготовлен к институту религии и готов играть в эту игру, каста жрецов заинтересована в обновлении, коррекции культов, так, чтобы восстановить уходящую власть, и как можно больше разнородного народа вовлечь в свою систему. Поскольку у определенной группы профессионалов, более того, наиболее грамотной части населения, присутствует такой интерес, то они и решают какой создать культ, который бы увлек все население городов с разнородными производственными интересами. В этот период в городах могут формироваться различные более абстрактные культы. В Византии, складывается достаточно абстрактный культ, поклонение Единому Богу.

Безусловно процесс изменения культов сопровождался напряженной идеологической борьбой, переходящей в физические столкновения. Конкретный спор о том, какой культ победит решается на площади, перед большим стечением народа. Представитель каждого культа должен представить доказательства имеющихся у него полномочий от того божества, которое он представляет. Победит в конечном итоге тот, чьи доказательства будут впечатлять больше. Поэтому наипервейший вопрос в Евангелие - это чудеса. Переизбыток чудес в Евангелие, это одно из отражений идеологической борьбы, реально имевшее место в то время.

Описанное в Библии наказание городов Содома и Гоморры, это тоже отражение идеологической борьбы вакхического культа и раннего христианства. Если исходить из того, что эти события имели место после возникновения письменности, то наиболее вероятное их место, действительно, в Италии, поскольку только в этой части цивилизованного мира того периода есть следы вулканической деятельности и именно здесь вакхические культы сохранялись дольше, чем во многих других местах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука