Прикладная крапология

Гарри послушно повалился рядом. Оказалось, что в таком положении даже удобнее: он мог целовать Скорпиуса, потихоньку добавив сначала второй, а потом и третий пальцы, и слегка потираться собственным, гудящим от возбуждения членом о его бок. Наконец, когда сдерживаться уже больше не хватало сил, а перед глазами все плыло и прыгало, он осторожно убрал руку и навалился сверху, разводя ноги Скорпиуса еще шире.

Скорпиус зажмурился и стал целовать его её яростнее, надеясь, что поцелуй отвлечет от происходящего. Увы, надежда была напрасной - едва в анус ткнулась горячая головка, сердце мгновенно ушло в пятки и забилось там бешенными рваными скачками.

- Подожди! - выдохнул Скорпиус в панике, отчаянно сжимая пальцы на напряженных плечах, но Поттер к его ужасу не послушался - поднажал, толкнулся, медленно, но неумолимо. Почувствовав, как расходятся под его напором мышцы, Скорпиус едва не заорал и попытался было сжать ноги - ничего, конечно, не получилось. Тут, к его ужасу, на глаза навернулись злые слезы, а одна даже сорвалась и потекла по щеке.

Гарри очень хотелось и остановиться, и отступить. Перекатиться опять Скорпиусу под бок и долго-долго нежно целовать закушенные губы, стереть пальцами мокрый след со щеки. Но он понимал - нельзя. Отпусти он его сейчас - Малфой больше никогда не решится на подобное. Ни с ним, ни с кем другим. И он медленно, но неумолимо двигался, невзирая ни на просьбы, ни на вминающиеся в кожу коротко остриженные ногти, ни на эту слезинку, пока не вошел до самых яиц. И только потом остановился, тяжело дыша, и потянулся поцеловать, мягко поглаживая сжатые губы, призывая расслабиться. На лбу выступили бисеринки пота, щекоча кожу, но он почти не ощущал этого. Все его нервные окончания, казалось, сейчас скопились в члене, плотно зажатом в кольце мелко подрагивающих мышц. Очень хотелось двигаться, толкаясь с каждым разом сильнее и сильнее, но Гарри ждал.

Когда к страху примешалась боль в сведенной судорогой мышцах где-то глубоко внутри, внезапно стало легче. Вопреки всякой логике, боль отрезвила, переключила на себя, страх ушёл, а вместе с ним и спазм, и Скорпиус вдруг обнаружил, что боятся-то было и нечего: вот он, Поттер, уже полностью внутри, а в мире по-прежнему ничего не изменилось. Скорпиус изумленно моргнул, прислушался к ощущениям. Твердый налитый член внутри пульсировал, и эта пульсация отдавалась где-то глубоко в теле едва заметными жаркими волнами; растянутые стенки постепенно привыкали к своему положению, плотно обхватывая растянувшую их плоть. Поттер смотрел внимательно и обеспокоенно, и, встретившись с ним взглядом, Скорпиус тут же устыдился устроенного «концерта».

- Прости, - выдавил он, опуская голову. - Я просто…

- Я знаю, - прошептал Гарри и медленно двинулся обратно. - Не напрягайся.

Скорпиус расслабился далеко не сразу - поначалу он только толкал Гарри мышцами наружу и с трудом пускал внутрь. Гарри терпеливо пережидал спазмы, входя каждый раз чуть более резко и настойчиво. Под коленом собралось складкой покрывало, причиняя боль, и Гарри дернулся, передвигая ногу. Скорпиус вдруг выгнулся, захлебнувшись воздухом, и ошеломленно посмотрел на него.

Моргнул, прищурился недоверчиво и беззвучно открыл рот, когда Гарри поспешно толкнулся ещё раз.

- Что, чёрт возьми, ты творишь, - прошептал сдавленно. - Это твоя магия?

- Нет, - Гарри растерялся, резко останавливаясь. - Тебе… больно?

- Нет, - поспешно мотнул головой Скорпиус. - Всё отлично. Ты только… Хм. Не меняй положение.

Гарри кивнул, уперся руками по обе стороны от головы Скорпиуса, и, больше не осторожничая, начал вдигаться размашистыми глубокими, с оттяжкой, толчками, так что яйца глухо шлепали о малфоевские ягодицы, а матрас под ними прогибался и скрипел. Скорпиус отзывался на каждое движение хриплыми стонами, судорожными движениями рук по плечам и спине. Он развел ноги еще шире, раскрываясь, и подмахивал тазом в такт. У Гарри шумело в ушах, а по телу уже пробегали первые волны подступающего оргазма. Он рухнул на локти, прижимая Скорпиуса к кровати, просунул между ними руку, сжимая каменно твердый член, и задвигался еще быстрее и сильнее.

Скорпиус понятия не имел, что вдруг случилось с его телом, почему оно вдруг предало, и откуда взялось всепоглащающее наслаждение, заставляющее стонать в голос и насаживаться на вбивающийся в тело член, как далеко не каждая баба станет. Удовольствие, куда более глубокое и мощное, чем от простого секса, растекалось по телу и снова возвращалось, набрав силу, к члену и заднице, и Скорпиус боялся даже представить, каким сокрушительным будет оргазм. Однако реальность превзошла все самые смелые ожидания: волны удовольствия в какой-то момент слились в одну, жаркую, сладкую, пронизывающую до костей и лишающую воли. Она прокатилась по телу раз, другой, третий и закружилась водоворотом, сметая всё на своём пути. Скорпиус вжался в Поттера, вскрикнув, и забился на простынях, придавленный тяжелым телом.