Прикладная некромантия. Записки между страниц

— Отпусти студентку, — упрямо потребовал директор. И мне очень хотелось верить, что его требования будет достаточно и меня отпустят на свободу.

— Не могу, Ларс больна, а я как целитель обязан ей помочь.

— Ларс? — Переспросил Хэмкон, присмотрелся ко мне внимательнее и хмыкнул. — Признаться, не узнал. Без паутины в волосах и пыльной мантии вы похожи на добропорядочную студентку.

— Очень гада это слышать, — пробормотала я, ковыряя носком сапога каменный пол и мечтая провалиться сквозь землю.

— В любом случае у нас нет времени, — не слушая меня, продолжил директор, — пусть твоими студентами займется кто-нибудь другой: у нас срочное дело.

— Огден…

— Это не обсуждается, — и проскользнуло в голосе директора что-то такое, что заставило Фьяллара прекратить дурачиться.

— Хорошо, — развернувшись, магистр втолкнул меня обратно в комнату, велев притихшим студентам, — ее исцелить и до конца пары сидеть здесь тихо.

Дверь за мной закрылась с леденящим душу щелчком. Лиран лучезарно улыбнулась, разминая пальцы, а я зареклась ходить к целителям вообще. Ну их. Лучше уж болеть.

* * *

— Уууу, — за стол, с глухим стуком опустив деревянный поднос, упал Кемар, — это издевательство над студентами, а ваш магистр просто садист. Его к людям подпускать нельзя.

— Прекрати завывать, — потребовала Вельва, ничуть не тише Кемара опустив поднос на стол. Нагаш сел молча, с противным скрежетом, чуть отодвинув тяжелую лавку.

Пока некроманты рассаживались, устраиваясь поудобнее и продолжая жаловаться на провидение и Фьяллара, я страдальчески морщилась, сжимая пальцами виски. Передо мной стояла пузатая чашка сладкого чая с мятой, на еду смотреть я не могла, а громкие звуки раскаленными гвоздями впивались в мой мозг. Зато простуду как рукой сняло. Уж что-что, а исцелять Лиран умела.

— А ты чего такая бледная? — обратила-таки на меня внимание Вельва. — Директор сильно зверствовал?

— Несильно, — призналась я. Глотнув чаю, обожгла язык и выдала все как было. Когда я рассказывала о том, с каким энтузиазмом Фьяллар собирался меня исцелять, Нагаш сочувственно вздохнул и напрягся, стоило только упомянуть директора.

— А нам с Нагашем теперь неделю придется в лазарете помогать, — поделилась Вельва, без особого аппетита помешивая остывающий суп.

— Это еще что, — возмутился Кемар, — мне вообще придется в теплице работать.

— Будешь ближе к земле, — хихикнула я, морщась от боли, — какая тебе разница, что выкапывать — трупы или сорняки?

— Это ущемляет мои чувства! — упрямо продолжал негодовать Кемар. — Я — некромант, я не должен работать с живым материалом.

— Но вы же используете травы, — не очень уверенно заметила я. Мое утверждение больше было похоже на вопрос.

— Да, но выкапывают их обычно другие.

Вельва ехидно хихикнула, а я смотрела на Кемара внимательно и чуть сочувственно, но думала совершенно о другом. Несколько дней беспрерывной мигрени и постоянные жалобы некромантов… о дежурствах в морге старалась не думать. Не думать не получалось. В воцарившейся за столом тишине мой тихий болезненный стон прозвучал отчетливо и громко:

— Я сдохну…

— Отпишешь мне свое тело на опыты? — оживился черствый Кемар, с затаенной надеждой заглядывая мне в глаза.

И умирать сразу как-то расхотелось. Просто так. Из вредности. Удивительно, как порой хочется жить после разговора с некромантом.

* * *

В морге было сыро. В морге было холодно. В морге было страшно. А самое печальное: в морге я была одна и сидеть мне в нем предстояло всю ночь. Счастливый Эверик, аспирант с потока некромантии, в обязанности которого и входило следить за моргом, радостно передал мне бразды правления, быстро и скомкано объяснив, что от меня требуется, и сбежал, окрыленный целой неделей свободы.

Из неразборчивых объяснений я поняла только одно — трупы должны лежать; если труп встал, значит, его нужно уложить. Как это делать, куда укладывать и кого оповещать в случае незапланированной прогулки какого-нибудь мертвячка, мне не было сказано. Оставалось надеяться, что никто не встанет и неделя пройдет мирно.

Опустив голову на прохладную каменную плиту, заменяющую здесь стол, я прикрыла глаза. Голова пульсировала тупой болью, что не помешало мне уснуть прямо так, за столом. Ежась от холода.

Первая ночь прошла вполне мирно, пробудив в груди надежду на лучшее. Кто же знал, что самое интересное судьба припасла для меня напоследок?

* * *

— Нет, ну куда ты собираешься?

Шестой день кряду я уходила ночевать в морг, именно ночевать, потому что меня никто не проверял, а я не бродила по холодным мрачным комнатам с трупами и не нарывалась на неприятности. И шестой день слышала один и тот же вопрос от любопытной Вириэль.

— В морг, — ответ за все шесть дней так и не изменился. Хотя я, замешкавшись на пороге, впервые была припечатана веским:

— Сень, я ведь серьезно спрашиваю. Если ты с кем-то встречаешься, то я как твоя подруга должна об этом знать. Ты же совершенно не разбираешься в мужчинах. Вдруг он тебе не подходит. Тогда я скажу об этом сразу, а Доран объяснит все твоему поклоннику. И будете вы жить долго.