Прикладное терраформирование

Михась был на удивление словоохотлив. Остроумен. Умел слушать и при этом не уходить в себя, не отвлекаться. Он был лучшим собеседником из многих, которых Данила вспомнить.

Все это удивляло прежде всего потому, что он настолько спокойно говорил о годах, проведенных одиночестве. Не просто спокойно - казалось, что ему даже нравится всегда оставаться одному. Молчать. Переваривать какие-то мысли внутри себя, без возможности поделиться ими с кем-то. Вроде как - такой человек должен при людях рядом с ним теряться, прятаться за молчанием, уходить от разговора.

Наоборот, Михась оказался улыбчив, слоохотлив, стал просто душой компании.

В итоге, они отодвинули в сторону почти все угощения из тех, что наготовили, и поглощали только вареники с картошкой, щедро приправленные шкварками. Данила ел, и не мог остановиться. Накладывал добавку снова и снова, и не только он один, пока, наконец, от угощения не осталось и следа. Лишь после этого они взялись смывать все съеденное глубже в живот, используя для этого сидр, который, на этот раз, высоко оценил гость.

- Завтра ехать спозаранку, а то бы напился. - Выразил свое мнение Михась. - С собой дадите немного? Вот я тут кстати еще помидорчиков с орбитальных оранжерей привез. Попробуйте на вкус. Но ваши лучше, сразу говорю. Все-таки - когда в настоящей земле… ну или что тут у вас, растут, то сразу чувствуется. Ближе надо к планете быть.

- А с женой как? - спросила Лиза. - Не пора ли обзавестись? Мужчина видный, деньгами не беден, дом скоро свой будет. Готовишь так, что любая за тебя пойдет.

- Не-не, - отмахнулся Михась. - Бобыль я. Люблю один быть. Зачем рядом женщину держать? Страдать только будет. Не ей ни с кем поговорить, и мне обуза. На Земле еще пробовал с кем-нибудь ужиться, но не мое это, знаю. Теперь-то - точно знаю. Не поверите, летаешь, месяцами один - и очень хорошо. Нравится.

- Наверное, так бывает, - неуверенно сказала Лиза. - Но жаль. Такой повар пропадает…

Чувствовалось, что у нее в голове зреет какой-то коварный план по тому, как все же найти их соседу-миллиардеру вторую половину, но озвучивать его она так и не стала.

- Мы тебе хоть весь вездеход сидром зальем, - наклонился к Михасю Николай. - У нас теперь даже запасы есть. Готовимся, так сказать, к приезду наших. Скоро тут станет совсем весело.

- И это… - замялся Михась. - Черенков с той яблони тоже может подкинете?

- Да сколько влезет, - тут же подтвердил Николай. - И с яблони, и семян дадим. Если что, не стесняйся, звони, спрашивай, я там объясню что как сажать, где растить. Главное, не спеши там в одиночку-то. Поаккуратней. Не знаю я, мне даже подумать страшно, одному, и ближайшие люди в двух тысячах километров…

- Да ничего, - усмехнулся Михась. - Бывало и подальше отлетал. Я ж говорю, мне так нравится. Люблю я это. Я бы вообще себе какую-нибудь планету на одного взял. И жил бы себе и жил.

- Ну, если что, если надоест, возвращайся к нам, - предложил Василий, толкнув Михася плечом. - Мы скоро и виноградники, и виноград, и вино. А там, глядишь, и коньячку закатаем…

***

- Возвращайся! Данила, очнись! Вернись ты, наконец, из своего транса, - тормошил его Василий. - Посадка!

Данила встрепенулся и тут же кинул взгляд на карту. На ней горела первая точка высадки - всего в паре километров от базы.

- Все, давай, остаешься за старшего, - Василий уже уходил к лифту. - Мы отправляемся забирать первую партию. Грег с Леонидом внизу будут встречать. Лиза с ребенком, чтобы не пугать его сразу таким количеством новых пап и мам.

Для Лизы и Леонида это была настоящая трагедия, но Тимур действительно решительно отказывался называть хоть кого-то иначе чем мама (Лиза, Джек, все киберы) и папа (все пятеро мужчин базы). В конце концов они даже перестали пытаться его отучить, добившись лишь некоторого компромиссного варианта. Теперь он называл Данилу - папа Данила, и так далее.

Когда надо, коренные марсиане могли, оказывается, быть очень упрямы.

- Сразу, как сядет второй, - дублируй нам координаты, - уже из лифта, через рацию попросил Василий. - Надо поспешать, а то, зная этих ребят, они вскроют свои банки и попрутся на базу пешком. Нетерпеливые все донельзя.

Данила подумал, что самый нетерпеливый из всех сейчас Василий, но озвучивать свои мысли, как всегда, не стал.

Так было договорено, что он будет встречать ее на базе. Они договорились, что увидятся лишь после того, как она снимет скафандр. Приведет себя в порядок. Придется терпеть. Ждать еще. Но отключаться от реальности теперь стало нельзя. Данила лишь лениво додумал последнюю мысль - сильно ли он отличается от Михася, который понемногу обустраивал свой новый дом, и иногда выходил на связь, хвастаясь успехами.

***

Чудесней женщины он не видел в жизни. Даже если исключить из этой жизни все последние годы, когда он вообще видел лишь Лизу, и только.