Прикладное терраформирование

– Эти воры готовы погубить любую идею, любое начинание, если только понимают, что смогут на этом заработать. Им инвестиции в бессмертие предложи, так они и на этом умудрятся подрезать свою долю. Ну ладно бы брали разумно, но ты знаешь, сколько сейчас хотят за лицензию на разработку? А знаешь, сколько берут зеленые за подтверждение экологичности транспортировки? А медики за допуск? И знаешь, что произошло вслед за последними тремя инцидентами? Создали еще три комиссии, а медики подняли ставки, вот и все. Проверяют они так же, как и раньше, вот только берут еще больше и возятся дольше. Боятся, видишь ли. Все готовы брать деньги, но никто – ответственность.

Мужчина кивнул, но на этот раз хозяин воспринял кивок по-своему.

– Правильно, тебе детали ни к чему. У тебя работа другая. Но знай, что ты делаешь нужное дело. Правое. Только такие, как ты, смогут пробить нам дорогу.

Главный Администратор молча положил на стол бумажку, на которой от руки, но печатными буквами были написаны имя и фамилия. Человека, тоже не сильно публичного, но все же достаточно известного, чтобы мужчина мог спутать эту цель с кем-то другим.

– Этот требует половину от выплат с любого, кто хочет зайти в дело. Более того, он подмял две конторы под себя. Ладно они бы хоть работали, но нет, только получают финансирование, которое потом теряется у дочерних подрядчиков. А он же и не делает ничего, вообще ничего. Только сидит в комиссии по допуску. Понятно, что работает не один, слишком уж обнаглел. Поэтому все должно быть сделано правильно. Так, чтобы его… уход для всего мира выглядел бы естественным, но знающие люди бы поняли – им пришла пора поумерить аппетиты, иначе отправятся вслед. Но еще раз – не надо разбрызгивать кровь по стенам – человечество в нас еще верит, и не стоит оскорблять его в лучших чувствах.

Мужчина кивнул. И поскольку Главный Администратор забрал со стола бумажку и аккуратно ее поджег, бросив прямо на металлический стол, такой же блестящий, как и стулья, мужчина решил, что разговор закончен. Поднялся, слегка поклонился в знак уважения к хозяину кабинета, и вышел. Сначала из комнаты тишины, а потом и из кабинета. Задание было проще некуда, к тому же ему было действительно важно, что он на светлой стороне. Это всегда радовало. Он мог сравнивать – ему приходилось работать на обе. Он кивнул еще раз – новой ассистентке на прощание, забирая свои вещи, и решил, что больше ни одного движения головой от него сегодня никто не дождется.

Часом позже он начал готовиться к заказанному мероприятию. Почему-то подготовка привела его на электронную площадку местной биржи. К этому моменту он не хуже Главного Администратора знал, какими именно конторами владеет объект, а какими – что было даже важнее – не владеет. И кто стоит в очереди на допуск. И у кого возникли проблемы, пусть и «временные», с его получением.

Поэтому мужчина покупал акции одних компаний. Продавал, вернее, размещал короткие позиции по другим, потому что акций, принадлежащих объекту компаний, у него отродясь не было. Современные финансовые инструменты дают столько возможностей для предприимчивого частного лица, имеющего некую информацию, но при этом не сдержанного никакими корпоративными ограничениями по ее использованию.

После того как он переведет весь куш на свои номерные счета, этот частный инвестор просто исчезнет так, как его никогда и не было. На всякий случай. Мало ли, а вдруг все же кто-то решит проследить странно догадливого частника, сумевшего заблаговременно узнать о неких событиях, которые скоро случатся.

Мужчина привык действовать очень аккуратно. Именно поэтому он проработал так долго на таких серьезных людей.

* * *

Главный Администратор вышел из своего кабинета через несколько минут после посетителя. Он очень не любил проводить важные разговоры у себя в кабинете. Иногда даже сам факт появления некоторых людей у него на пороге может навести кое-кого на странные мысли. Именно поэтому он воспользовался тем, что его постоянная ассистентка сейчас уехала в отпуск с мужем. Ну а новой, которую он решил взять в помощь к основной, понадобятся еще годы, чтобы разобраться в их кухне.

Некоторые разговоры нельзя вести и снаружи. Не мог же он по всему миру оборудовать комнаты с глушилками. Хотя, наверное, оборудовать бы смог, но кто бы за ними следил? Кто бы смог гарантировать, что вместо глушилки как раз и не поставят камеры для записи?

Все сложно.

Но некоторые разговоры, другие, можно вести и в машине, где тоже работала глушилка попроще. Каждый его день был слишком насыщен, чтобы упускать хоть минуту. Даже сейчас – он начинал опаздывать, хотя этот «внеплановый» разговор продлился совсем недолго.

– Что говорить людям? – спросил его заместитель, уже ждущий в машине. – Мы обещали им помощь, но комиссия…

– Скажи, что мы поможем. Надеюсь, что очень скоро. Со дня на день я должен с ним встретиться и убедить, что мы все же делаем общее дело. Большое и важное. Он пока усердно избегает неформального общения, считает, что за ним стоят слишком большие люди. Считает себя в безопасности.