Приключение

Михаил и Александр Петрович взяли Королева с двух сторон под руки, вытащили из машины и вполне профессионально потащили в гостиницу. Горелов и командир московского экипажа попрощались со своим шофером, который еще раз извинился за смазанную концовку такого отличного банкета.

Горелов, глядя как умело летчики ведут Королева, подумал о большом опыте экипажа в данном деле. Василий Петрович, то же изрядно выпивший, счел нужным похвалить своих ребят:

– Вот увидишь Шурик, доставят твоего Королева до койки в лучшем виде. Никто в гостинице и не поймет, что он в полной отключке. Все подумают, просто выпил немного.

Со стороны действительно казалось, что идут три немного поддатых друга и ведут задушевную беседу. Во всяком случае важный администратор безо всяких слов выдала Шурику и Петровичу ключи от их номеров.

Летчики затащили Королева в номер, не раздевая, положили на диван. Василий Петрович посмотрев на Шурика спросил, не хочет ли он еще выпить за дружбу. Видно водку им презентовали гостеприимные хозяева. Пить Шурику не хотелось, но понимая, что летчики просто так не уйдут он открыл холодильник, посмотреть вернули ли в него продукты. Все было на месте. Летчики забрали закуску и ушли к себе, пожелав Шурику спокойной ночи и сказав, что они готовы в любой момент завтра вылететь. Чему Горелов, глядя на их честные глаза, охотно поверил.

Проводив летчиков, Горелов снял с коллеги ботинки, попытался снять плащ, но у него ничего не получилось. Семен Семенович во сне отчаянно за него цеплялся и Шурик бросил свои попытки, оставив коллегу спать на диване в плаще. При ярком свете в номере, левый глаз Королева выглядел кошмарно, весь опух и был сине-лилового цвета.

Сам виноват, козел, подумал Шурик и внезапно понял, что к проблеме с регистрацией обременения акций прибавилась еще одна проблема – Семен Семенович с его глазом. Проблемы были конечно несовместимыми, но тенденция была неправильной, проблемы не решались, а только увеличивались.

Придя к такому, прямо скажем неутешительному выводу, Шурик умылся и отправился спать. Снился ему Семен Семенович в виде римского гладиатора дерущегося с летчиком Генкой и стюардесса Мила, которая знакомили его с какой то некрасивой толстой теткой, у которой почему то один глаз был искусственным. Эта тетка смотрела на Шурика своим одним глазом как удав на кролика, так что тот испугался и попытался увильнуть от знакомства.

Но Мила его остановила и стала просить Горелова, плача и ломая руки, что бы он подошел и поцеловал эту неприятную даму, иначе не ему ни Миле ничего хорошего не светит. Постарайся ей понравиться Шурик, шептала ему на ухо стюардесса, она зарегистрирует твои акции и устроит меня на международные рейсы Аэрофлота или Трансаэро. Я так хочу увидеть мир. Ведь это сама Куприянова. Шурик попытался объяснить Миле, что он не сможет поцеловать, эту тетку она не в его вкусе и к тому же он женат, но та не поняла и стала плакать.

Глава 6. Октябрьск. День третий.

Тут Шурик проснулся, за окном гостиницы стояла тьма. Как повелось в Октябрьске, все тело было в холодном поту, голова болела, настроение отвратительное. Включив настольную лампу, он посмотрел на часы. Они показывали половину восьмого утра по местному времени.

Наступал третий день, как они прилетели в Октябрьск. У Горелова не оставалось свежих рубашек, в плаще и осенних ботинках было холодно. У коллеги был подбит глаз. Была пятница. Если сегодня они не смогут зарегистрировать обременение по акциям, придется оставаться в Октябрьске до понедельника.

Шурику даже страшно стало, что подумает о нем Борис Иванович, если узнает про подбитый глаз Королева. С другой стороны глаз подбили не ему, успокаивал он себя, пусть сам Семен Семенович со своим начальством и объясняется.

С такими мыслями Шурик умылся, побрился и пошел будить Королева. Семен Семенович спал, даже не храпел, а только иногда жалобно постанывал. Открыв один глаз от крика «подъем», он удивленно посмотрел на Шурика, потом минуту пытался понять где он, затем попытался рукой открыть второй глаз и неожиданно хриплым голосом спросил:

– Что случилось командир?

– Да в общем ничего не случилось, кроме того, что надо собираться в центральную контору Октябрьской нефти, а тебе вчера подбили глаз, в связи с чем видуха у тебя очень непрезентабельная.

Королев двумя руками все таки открыл заплывший от Генкиного удара глаз, с трудом поднялся с дивана и как был в мятом плаще направился к зеркалу в прихожей. Шурик не стал его сопровождать и остался в кабинете. Семен Семенович постояв немного в прихожей перед зеркалом, направился в туалет, где закрылся. В кабинет к Шурику он вернулся только минут через пять, правда уже без плаща и пиджака, в одной довольно помятой рубашке и брюках.

– Кто это меня так отоварил командир, не ужели Генка козел.

– Ты прямо в точку попал.

– Что я там такое сотворил, ничего не помню, ни как уехали с той дачи, ни как в гостиницу приехали.

Пришлось рассказать Семен Семеновичу, что произошло на окончание банкета, посвященному чудесному спасению москвичей.