Приключение длиною в день

В ванну садится не стали. Ванна обернулась вновь котелком, и старик приторочил ее к своему волшебному рюкзаку.

– Вот, – наконец ответил он на молчаливые вопросы Хэма и Василия, которые они хотели задать, да не решались. – Вот за что я не люблю арабские сказки. За дэвов тоже не люблю, но все-таки с дэвами можно сладить. Вот за эти свадьбы на каждом шагу не люблю! Разве можно так жениться и замуж выходить с бухты барахты! Сватовство – дело серьезное. Невесту тщательно выбирать надо, жениха – еще тщательней. А у них тут все проще пареной репы. Перья, понимаешь, украл – и уже жених! Никакой осторожности.

Семен Семеныч, кстати, во время этой речи обратился снова в змею.

– Однако, – сказал Максим Константинович, взглянув на небо. – Уже полдень приближается. Поторопимся, друзья! – и мои герои зашагали вслед за проводником.

16. Как тут все устроено

– А вот я не понимаю, – сказал наконец после значительного отрезка пути, который прошли в молчании, Василий. – Почему здесь всего лишь полдень, когда мы вон сколько всего успели понаделать? Вообще, почему еще полдень, если мы уже часа два шагаем без передышки?

– А потому что это тридесятое царство, – отозвался проводник. – Тут время не всегда существует.

– То есть как?

– Ну, вот когда ты подвиг совершаешь, или что-нибудь значительное – время движется. А в промежутках – стоит на месте. Если б не это обстоятельство, то как бы мы до края мира дойти за один день сумели? Никак бы не сумели.

– То есть мы можем так хоть сто километров пройти, а времени не убудет?

– Угу. И проголодаться ты не сможешь, и не устанешь, и кроссовки твои не сносятся, и брюки в ходу не протрутся.

Василий задумался, подумал-подумал, и вдруг его осенило:

– Так если с нами ничего не произойдет, то мы в секунду до края мира дойдем, плод с дерева жизни сорвем и обратно вернемся?

– Ишь куда хватил! Как же это может быть, чтобы в тридесятом царстве и ничего не случилось. Мы же в сказочной реальности находимся! Тут же беспрестанно что-нибудь происходит!

– А, – понял Василий, – то есть добро побеждает зло?

Максим Константинович крякнул:

– Ну, это, как сказать… Все ж таки тут, хоть сказочная, а реальность… Это в сказке все кончается на том, что Иван-царевич женился на Марье Моревне, и там по усам текло, а в рот не попало… А тут…

– Что тут ? – заинтересовался Хэм.

– А тут, братцы, вот как получается: братьев он своих обскакал, поперек старших в отцовскую милость попал, ну и начинается междоусобица, какой свет не видывал. Иван-царевич с поддержкой старичка-боровичка, бабы-яги и прочей волшебной силы, братьев, конечно, одолеет, всем их сторонникам головы с плеч срубит и далее царствует мирно. Но вот можем ли мы сказать, что это добро восторжествовало в данном случае? Вот в юридическом аспекте? Порядок престолонаследия нарушен, вмешательство сил извне в дела государства налицо!

– Нет, значит, и тут справедливости, – вздохнул Василий.

Маг пожал плечами:

– Справедливость – понятие субъективное. Что мне хорошо, то какой-нибудь Василисе – тоска лютая.

Между тем, повеяло прохладой, и неожиданно, как то бывает только в сказке, перед героями развернулось огромное синее море.

17. Русалка

– Теперь вдоль моря пойдем. – Сказал проводник. – Только вот налево или направо? Хоть бы камень какой, что ли поставили. Ну, типа: «Прямо пойти – утоплену быть. Налево пойти – женату быть, направо пойти – богату быть»…

– А пойдемте направо? – предложил Хэм. – Вдруг, и вправду, богатыми будем?

– Нет, – возразил старик, – пойдем налево. В сказке богатым быть невыгодно. Всегда найдется какой-нибудь Ходжа Насреддин или хитрый солдат, который тебя вокруг пальца обведет. А жениться – это мы еще посмотрим. Не нашлась еще пока та девица, на которой захотел бы я жениться, – неожиданно пропел он на мотив опереточной арии.

– А вот эта? – зачарованно спросил Василий.

Тут оборотень и колдун повернулись посмотреть, на что указывает подросток и увидели сидящую в нескольких метрах от них девушку. Это была очень красивая девушка! Тоненькая, изящная, зеленоглазая и золотоволосая, одетая в простое белое платье, она, казалось, совсем не замечала приближающихся к ней мужчин и играла с длинным жемчужным ожерельем, несколько раз обвивавшим ее стройную шею.

Подойдя поближе, мои герои увидели, что из глаз девушки катятся крупные слезы, так что даже ворот ее платья и локоны, обрамлявшие лицо, были уже мокрыми. И вообще девушка была невесела.

Максим Константинович откашлялся – красавица не обратила на него никакого внимания.

Максим Константинович хмыкнул довольно громко – та не подняла лица.

Наконец, Максим Константинович заговорил голосом, которому постарался придать мягкость и нежность (правда, это у него не очень получилось, потому что по природе своей его тембр был хрипловат):

– О чем ты плачешь, о прелестное дитя? Расскажи нам, и, может быть, мы сумеем тебе помочь.

Девушка всхлипнула и сказала тихо: