Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Тезис, который будет развернут во второй части, гласит, что мы не приговорены к пассивному потребительскому менталитету. В культурной истории Запада есть целый ряд традиций, исходящих из того, что человеческое существование трагично в принципе, так как отмечено неразрешимыми конфликтами, и что личная и политическая свобода требует неустанно культивируемой дисциплины. Эта мысль прослеживается вплоть до классической греческой философии, мне же хотелось бы прежде обсудить две концепции, более близкие к нам по времени, – это модернизм эпохи fin de si`ecle, чьими представителями были не только, скажем, художники Пауль Клее или Эгон Шиле, но и Зигмунд Фрейд, и экзистенциализм в его разных вариантах, к которым сегодня можно отнести экзистенциальную психологию, ориентированную на эмпирические исследования. Согласно центральной мысли этого направления, мы, люди, сознаем, что свободны, но вынести своей свободы не можем. Поэтому мы то и дело принимаемся отрицать факт своей конечности и от своей свободы убегаем, укрываясь либо в политической идеологии тоталитарного типа, либо в какой-нибудь из религиозных систем. Ниже будут разобраны катастрофические последствия такого умонастроения: чем эффективнее та или иная идеологическая система отсекает людей от осознания их конечности и свободы, тем ей проще убедить их в оправданности любых варварских деяний.

Довести до сознания людей, сколь важен «проект свободы», – в этом в период с XIX века до середины XX состояла суть liberal education, свободного образования, как оно практиковалось в крупных немецких и американских университетах. Но в 60-е годы прошлого века эта идея по различным причинам оказалась под огнем критики: постмодернизм левого толка усмотрел в системе свободного образования пережитки западного расизма и империализма, поскольку она опиралась на западную культурную традицию. К тому же студенты все чаще стали возлагать на университет надежды, что он привьет им знания, более всего полезные для получения хорошо оплачиваемой работы. Для «свободных» наук оставалось все меньше времени. Катастрофичность происходящего усугублялась тем, что наша система высшего образования все меньше воспитывала в учащихся чувство ответственности за существование либерального порядка, не прививала понимание «приключенческой» природы самого его построения. По этой причине я решил завершить этот очерк проповедью в защиту идеала свободного образования, которым нельзя жертвовать на потребу рыночным силам, оценивая школу и образование исключительно с точки зрения карьерных выгод и экономической пользы. Свободное образование – это не роскошь, но залог того, что наша свобода выдержит стресс-тесты, коими во множестве экзаменует нас современная эпоха.

ОБ ОТВРАЩЕНИИ К ЗАПАДУ

К концу XIX века западный мир охватило настроение неуверенности: расползался страх перед декадансом, принимавшим форму то ли «заката», то ли утопания в роскоши и расточительстве. Целая когорта французских авторов била тревогу по поводу упадка французской «расы» (как тогда выражались): численность населения страны впервые после XVII столетия стала падать. В Австрии художники, архитекторы, прочие интеллектуалы говорили себе, что двуединая Австро-Венгерская монархия, укрывшаяся за роскошными фасадами Венского бульварного кольца, насквозь прогнила. И действительно, в 1918 году, после одной из самых безумных и ужасных войн в истории человечества, рухнула политическая конструкция, созданная на Европейском континенте едва столетие назад. Понятно и то, что выпущенная в том же году книга доселе никому не известного ученого-одиночки по имени Освальд Шпенглер «Закат Европы» за короткое время была распродана в количестве ста тысяч экземпляров. Триумфальное историческое шествие столь высоко вознесшегося Запада, который еще пару десятилетий назад великодушно «одаривал» принципами своей цивилизации другие страны и континенты, теперь, казалось, сошло на нет. Версальский договор никоим образом не помог Германии оправиться от поражения и унижения. Вплоть до захвата власти национал-социалистами в 1933 году ей не удалось установить устойчивого политического порядка, а затем она ввергла весь европейский континент в самое чудовищное 12-летие за всю его историю. В Италии фашисты пришли к власти уже в 20-е годы, в Испании войска Франко одержали победу после долгой и кровопролитной гражданской войны. Многие в Европе усомнились в превосходстве либерального общественного порядка: стало казаться, что фашизм вполне может установиться как третья форма государственной власти наряду с либерализмом и коммунизмом. Без вмешательства Соединенных Штатов во Вторую мировую войну та Европа, которую мы сегодня знаем, возможно, не смогла бы состояться.