Приключение великих уравнений

Хлопоты Петрова по поводу создания физического кабинета были в самом разгаре, когда до Санкт-Петербурга дошли вести об опытах Вольта, об изобретении им нового, невиданного до тех пор источника электричества вольтова столба. Петров интуитивно почувствовал важность проведения исследований с вольтовым столбом. Свидетельство этому - пожелтевший рапорт Петрова конференции академии: в нем обоснование непременной необходимости иметь в академии вольтов столб, чтобы можно было проводить в академии "опыты, которыми многие европейские физики начинают теперь заниматься гораздо с большим против прежнего радением". Видимо, ходатайство прозвучало очень убедительно, потому что в решении конференции имеется пункт о выделении на нужды физического кабинета 300 рублей, причем 200 из них предназначались для заказа "гальванического прибора" из 200 цинковых и медных кружков каждый диаметром около 25 сантиметров, а оставшиеся 100 рублей ассигнованы были на "хрустальные с медной оправой приборы с пьедестальцем для поддержания их (кружков) и ящик из красного дерева с особенными листами для укладывания порознь всех приборов".

Этот относительно небольшой столб был повторением, по существу, столбов, уже построенных к тому времени в Европе. Исследования на нем не удовлетворили Петрова - он не мог уже довольствоваться "салонными" небольшими "столбцами", чувствуя, что увеличение столба должно привести не только к количественному возрастанию эффекта, скажем, к увеличению длины искры, но и к принципиально новым открытиям. И поэтому Петров всеми возможными способами убеждает начальство отпустить средства на громадный, невиданный доселе нигде в мире столб. И... добивается.

"Огромной величины батарея", изготовленная по проекту Петрова, состоит из 4200 медных и цинковых кружков - то есть в двадцать раз больше по количеству кружков, чем первый столб. Общая длина столба 12 метров. Выполнен он необычно - столб лежит в нескольких ящиках красного дерева, соединенных между собой изготовленным самим Петровым проводом и изолированным им же с помощью сургуча. Этот столб, вне всякого сомнения, самый крупный и совершенный в то время во всем мире. Благодаря "лежачей" конструкции тяжелые металлические кружки не выдавливали жидкости, которой были пропитаны бумажные кружки, разделяющие цинковые и медные элементы. Именно выдавливание жидкости в "стоячих" дотоле известных столбах, как ни странно, препятствовало созданию особо крупных батарей. Остроумное решение Петрова открыло ему путь к постройке элемента, которого не знал еще мир - "огромной гальвани-вольтовской батареи".

Кстати, о том, как можно было оценить в то время "мощность" столба. Ни одного из приборов, которыми мы пользуемся сейчас для измерения электрического тока, тогда не было - только через тридцать лет Фарадей откроет принципы, на которых основано действие привычных нам вольтметров и амперметров. Так как же мог, например, Петров говорить о том, что у него "огромная наипаче" батарея, способная производить "приметно сильнейшие действия?" Оказывается, Петров использовал в качестве чувствительного амперметра свой собственный палец. На пальце срезалась кожа, и оголенные провода подносились прямо к открытой ране чем больнее и неприятнее было, тем, значит, мощнее батарея.

Когда собрана была впервые лежащая в ящиках красного дерева двенадцатиметровая электрическая анаконда, когда голое жало ее ввел Петров в свою умышленную рану, большое было для него страдание и счастье. Счастье потому, что открылись невиданные научные горизонты. И исследователем неведомого материка пришлось ступить Петрову в новую область - в область электричества, способного одарить его сильной ч сладкой болью, способного быть могучим, способного быть полезным и вредным, в область электричества технического, в область электротехники.

Первые же опыты принесли успех. Батарея настолько мощна, что от внимательного глаза Петрова не могут скрыться искры, возникающие при разрыве цепи батареи. А если в месте разрыва - угольки, то между ними возникало "больше или меньше яркое пламя".

Вот оно - первое в мире упоминание о возможности использовать электрический свет! Из этой фразы родились наши спокойные вечера при удобном и мягком свете, наши светлые ночные улицы, видные, как рассказывают космонавты, даже из кабины космического корабля, несущегося на двухсоткилометровой высоте в холодном и темном космосе.

Но нет, фраза неточна: не стали труды Петрова настольной книгой грядущих электротехников-осветителей, не его имя связывалось с появлением у людей электрического света. Сейчас восстановлена истина - именно Петров - автор величайшего в истории человечества открытия, но открытия, не послужившего людям.