Приключения-1966

На следующее утро я выехал в Верхнюю Лозовку. Но здесь меня постигла неудача. В селе не оказалось авторов письма. И почерк писавшего в редакцию никому не был знаком.

Только много недель спустя мне стало понятно, что произошло в солнечный апрельский день тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года.

КТО ВЗЯЛ БАТОМЕТР?

После уроков Валерий Франчук пошел в кабинет химии за батометром, чтобы сделать пробу воды на своем участке реки.

Прибора на месте не оказалось. Вместе с учителем Валерий обыскал все полки и шкафы, но батометра не было.

— Может быть, его взял Лутак? — спросил Сергей Никитич.

Харитон Лутак наблюдал за кислородным режимом во втором створе реки. Валерий побежал к Лутаку, хотя и не верил, что батометр у него.

Лутак был дома, помогал отцу чинить сети, развешанные на держалах во дворе.

— Харитон, — сказал Валерий, задыхаясь от быстрой ходьбы, — ты не брал в химическом моего батометра?

— Зачем он мне? — удивился юноша, продолжая работать игличкой. — Разве у меня своего нет?

— Сергей Никитич сказал, может быть, ты взял.

Поверх сети показалось широкое, с седыми усами лицо Григория Калениковича — отца Харитона.

— Бог с тобой, Валерий. Если хочешь знать, мы бы отдали и наш. Большая радость в такой мороз брать пробы. Все равно леща не спасем. Все в руце божьей, сынок.

«Как же, — подумал Валерий, — очень я верю в твоего бога!» Валерка знал, что отец, Харитона сектант. Недаром односельчане называли его Штундой. По всякому поводу он ссылается на божью волю и его могущество.

— Зачем же Харитон взялся? — вызывающе ответил Валерий. — Думаете, не нашлось бы охотника?

— Вижу, смирения в тебе нет, хлопче, — покрутил головой Григорий Каленикович. — Весь в папашу. Пусть лучше твой учитель, Сергей Никитич, поднимет голос против завода, спускающего в реку всякую нечисть, от которой дохнет рыба. А замор, если бог захочет, все равно будет. И батометр не поможет...

— Очень мы боимся вашего бога! — закричал Валерка и выбежал со двора.

«Как быть, если не найдется батометр? — возвратился к своей пропаже Валерка. — Что сказать Бондаренко, который доверил ему пост?»

Бондаренко был инспектором рыбоохраны, человеком новым в их местах. Как-то он пришел в гости и долго говорил с отцом о рыбацкой артели, о своей работе инспектора. Валерий занимался своим делом, но не пропустил ни слова.

— Работа у меня такая, — говорил Бондаренко, — что без вашей, рыбаков, помощи мало что я успею. Да и привык я, честно говоря, в своем деле опираться на людей. Народ — лучший помощник.

Оказывается, Бондаренко был офицером, вышел на пенсию, но не хотел сидеть без дела и пошел в рыбоинспекцию.

— Тридцать лет я провел на границе. А река — та же граница, только должны мы ее держать на замке от браконьеров.

Инспектор сказал, что наслышан об отце и очень надеется на его содействие.

— А я так понимаю, — неожиданно ответил отец, — что охранять рыбу от хапуг — еще полдела. Иной из нашего брата, товарищ Бондаренко, по идее тот же браконьер, хотя имеет билет на лов.

— Знаю, есть и рыбаки, нарушающие закон, — подтвердил и инспектор.

— Не в этом суть, — опять возразил отец. — Иной и с билетом в руках охоч только выгребать из реки, а вот пополнять ее закрома — тут его нет.

Они долго говорили. Для Валерки эта тема была не новой. Сколько раз он сам схватывался с Харитоном, когда весной во время воскресников по спасению малька Лутак убегал в плавни с удочкой, а то и с «паучком».

— Слышал я, прошлой зимой был замор? — спросил Бондаренко.

Отец подтвердил. И Валерий вспомнил февраль шестьдесят третьего года, когда река так глубоко промерзла, что рыба стала угорать от недостатка кислорода и судак, сом, лещ кинулись из ям, где обычно зимовали, к промоинам и берегам. И попадали в рыбачьи сети.

— На восьмом километре Григорий Лутак неводом за день брал два центнера судака, — сказал отец.

— Так и вовсе без красной можно остаться, — откинулся Бондаренко. — Брать легче всего. Спасать нужно.

Отец поморщился.

— Легко сказать. А как? Нам бы катерок ледокольный. А где его взять?

— Значит, будем бурить лунки, — сказал Бондаренко.

Отец смотрел на инспектора с искренним сожалением.

— Не осилим, Владимир Николаевич. Рыбаков с женами — человек восемьдесят, а рук сколько нужно?

— Помогут школьники, комсомольцы. — Бондаренко кивнул в сторону Валерки. — Пойдешь, парень, спасать рыбу?

Валерки не ожидал, что Бондаренко обратится к нему. Прежний инспектор даже на приветствие не отвечал, был неприступен и вечно сердит. А вот браконьерам при нем жилось вольготно.

— За нами дело не станет, — лихо ответил Валерий. — А чем бурить?

Бондаренко засмеялся:

— Такая постановка вопроса мне нравится.

Тогда же Бондаренко создал в селе два поста наблюдения за кислородным режимом на фарватере и в других местах, где рыбачила верхнелозовская артель. Инспектор дал реактивы, два батометра для отбора проб и научил пользоваться ими.

— Смотрите, хлопцы, — предупредил он Валерия и Харитона Лутака, — теперь многое и от вас зависит, чтобы рыба перезимовала без потерь. Первая заповедь: ежедневно отбирайте пробу и о результатах доносите мне.