Приключения 1969

Наконец-то избавилась Маша от своей ноши — зашла за кресло с высокой спинкой, отодрала от тела трижды проклятую сумку, вывалила на стол груду сокровищ — и рухнула, потеряв сознание.

Прошло около года. Маша уже была матерью (сына назвали Рамоном в честь отца), когда ее в первый раз расстреляли. «В первый» — потому что убивали Машу дважды.

Но по порядку.

Февраль 1920 года. Елисаветград. Воскресным вечером чекисты собрались на квартире одного своего товарища — сегодня он справляет свадьбу.

Среди гостей Маша, недавно переведенная в Елисаветград из Херсона. Она в центре внимания. И причина этого — ее туалет. Не было у Маши в том году одежды, кроме той, в которой она ходила на службу. Поэтому на свадьбе она щеголяла в платье, одолженном у невесты, в старинном вечернем платье из темной добротной ткани, с бархатом по подолу, с множеством пуговиц на груди. Вот чекисты и посмеивались над «франтихой».

Свадьба была в разгаре, когда неожиданно появился курьер. Сотрудников срочно вызывали на работу.

Вскоре они собрались у председателя. Сообщение было кратким: в уезде появились крупные банды; необходимо установить их местонахождение, численность; тогда будет проведена операция по уничтожению бандитов.

Дело было срочное. Взяв приготовленные котомки с кое-какими вещами якобы для обмена на продукты (разведчикам предстояло действовать под видом мешочников), чекисты отправились на задание. Маша даже не успела переодеться и вернуть чужое платье.

Из города вышли порознь, двинулись к самому большому селу. Шли всю ночь, почти все утро. До села Маша добрела одной из первых.

На прямой широкой улице не видно было ни единого живого существа. Даже куры куда-то исчезли. Село будто вымерло.

Но вот в окне дома, мимо которого проходила Маша, мелькнуло испуганное девичье лицо. И почти тотчас увидела Маша за домом пятерку оседланных лошадей.

Еще дом — и опять верховые лошади во дворе.

То же было во дворах почти всех домов. До центра села было еще далеко, а разведчица уже насчитала более сотни коней под седлом.

Все было ясно. Она присела посреди улицы, как бы поправляя завязки на башмаке, осторожно оглянулась. Вдали, за околицей, маячила фигура связного. Он не спускал глаз с разведчицы. Маша чуть приподняла и опустила ладонь. То был условный знак. Связной повторил его. Значит, все понял. В следующую секунду фигурка за околицей исчезла.

Задание было выполнено, и теперь Маша могла подумать о себе. Попытаться выбраться из села? Вряд ли это удастся. Разумеется, за ней наблюдают. Не выпустят.

Она вздохнула, поправила на плече котомку. Роль мешочницы предстоит играть до конца — пока в село не ворвется на галопе эскадрон красных конников…

Четверть часа спустя ее схватили. Еще через час вместе с другими разведчиками и настоящими мешочниками (таких набралось одиннадцать человек) вывели на опушку леса и расстреляли.

Маша очнулась на третьи сутки, в больнице. Счастливым оказалось занятое у невесты платье: пуля ударила в металлическую пуговицу на груди, пробила ее и, потеряв силу, застряла у сердца.

Не прошло и года, как Марию вновь попытались убить. Это случилось в Одесской ЧК. Маша напала на след пробравшегося в среду чекистов предателя. В одном с ней отделении служил оперативником некто Мурин. Его считали дельным работником. Но однажды Маша заметила, что Мурин присвоил при обыске чужое колечко. Грош цена была безделушке, но Машу это насторожило. И теперь она по-новому оценивала каждый шаг этого человека.

Мурин жил с другими сотрудниками в общей квартире. Давно просил дать ему отдельную комнату. Заподозрив неладное, Маша тайком от Мурина поддержала его просьбу у руководства ЧК. И Мурин получил вожделенную комнату. Маша позаботилась, чтобы там была и обстановка — помогла привезти диван с высокой спинкой. Диван поставили в углу комнаты, наискосок — он был чуточку великоват.

Неделю спустя Маша тайком проникла в эту комнату и спряталась за диваном. В этом тайнике она просидела много часов, слушая разговоры Мурина с посещавшими его людьми. Мурин оказался белогвардейским офицером, участником крупного заговора. Заговорщики были связаны с националистами и бандами генерала Булак-Булаховича. Они готовили контрреволюционный переворот на юге России.

В конце концов Маша не выдержала, шевельнулась в своем тайнике. Мурин рывком отодвинул диван. Женщина поднялась с колен, вскинула руку с оружием. Но враг выстрелил первый. Потом еще раз.

Одна из пуль навылет пробила грудь Маши. Другая застряла рядом с выпущенной год назад из бандитского обреза.

Месяц с лишним Маша боролась со смертью. Она выжила и на этот раз.

Что же касается предателя, то он не ушел от возмездия — о своих подозрениях Маша заблаговременно сообщила руководителю ЧК, и за белогвардейцем наблюдало много глаз; он был схвачен, осужден и расстрелян.