Приключения 1970

«Пишущая машинка в те годы считалась непростой техникой, поэтому печатать на ней доверяли преимущественно мужчинам (а не машинисткам, или «пишбарышням», как позже их стали называть шутники).

Вот такому «машинисту» и диктовал начальник МУРа Трепалов, расхаживая по кабинету, свой рапорт. В кабинете на диване сидела тройка свободных от дежурства работников МУРа, среди них и я. Все мы еще не остыли от ночной операции — первой серьезной операции в моей жизни.

Рапорт был адресован председателю ВЧК Дзержинскому. Слушал я внимательно, стараясь запомнить каждое слово, потому что дело, в котором я участвовал, казалось мне самым важным из всех, какие когда-либо проводил МУР. Вот какие слова Трепалова мне особенно запомнились:

— Прошу вас, Феликс Эдмундович, вручить препровождаемый при сем браунинг товарищу Ленину. Считаю необходимым отметить, что в операции по ликвидации данной опасной преступной группы много усилий затратили как работники Московского уголовного розыска, так и сотрудники группы МЧК».

XXI

Где сейчас браунинг №… — неизвестно. В фондах Музея Ленина, где хранятся немногочисленные личные вещи Владимира Ильича, его нет.

Вернул ли этот пистолет Дзержинский Ленину?

Один из старых чекистов, изучавших дело о бандитском нападении на Председателя Совнаркома, высказал такое предположение:

— Вполне возможно, что этот браунинг Феликс Эдмундович оставил у себя. Да и зачем был Ленину пистолет? Органы безопасности Советской власти были достаточно сильны, чтобы уберечь Ленина от всяких случайностей, оградить его от нападений. Тем более что к началу двадцатых годов с бандитизмом было практически покончено.

Что ж, можно предположить и такое. Можно представить себе, как в очередном докладе, рассказывая о важных делах, Дзержинский сообщает Владимиру Ильичу и о ликвидации самой опасной в Москве бандитской шайки. Можно представить себе, с каким вниманием слушает Дзержинского Ленин и потом задает вопрос:

— Ну, а документы мои нашли?

— Нет, Владимир Ильич. Наверное, бандиты их уничтожили.

— А браунинг?

Конечно, и о браунинге Дзержинский мог сказать, что он не найден. Но, человек исключительной правдивости, он, вероятнее всего, сказал так:

— Браунинг у меня, Владимир Ильич. Но вы его не получите

— Это почему же? — удивляется Ленин и хитровато щурит глаза.

— А потому, что вам он ни к чему. Впредь вы без охраны чекистов — ни шагу. А у них достаточно оружия.

— Ну-ну-ну! — сердится Ленин. — Оставьте мою персону в покое. Лучше скажите, москвичи-то теперь будут в безопасности?

— Самых опасных бандитов мы уже ликвидировали. Покончим и с остальными.

XXII

Прошел год. Весной 1920 года Владимир Ильич Ленин начал работать над книгой «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». Писал он, как всегда, быстро, энергично: «мысль просится к перу, перо — к бумаге». В одном месте, рассказывая о своем споре с «левыми» коммунистами, считавшими вынужденный Брестский мир вредным для революционного пролетариата компромиссом с империалистами, споря с вождями тред-юнионов, утверждавшими, что компромиссы допустимы и для них, если они были допустимы для большевизма, он вдруг вспомнил прошлогоднее происшествие и улыбнулся. «Жизнь или кошелек!» Найдено простое и «популярное» сравнение.