Показания постового милиционера, младшего сержанта Товбы касались того же случая на городском пляже в Лосиноглебске. Приблизительно около трех часов 15 июня сорок первого года к нему обратились две взволнованные девушки лет восемнадцати с просьбой разнять поссорившихся дружков. Он поспешил к месту, на которое указывали и Юшков с Башкирцевым. Но ничего подозрительного не обнаружил. Ребят не оказалось. Младший сержант Товба прошел с девушками по пляжу и примыкающей к нему территории. Среди отдыхающих, по уверению девушек, их знакомых не было. Потом случилось действительно происшествие: утонул подвыпивший молодой рабочий, что доставило много хлопот постовому, и он потерял девушек из виду. Утонувшего достали из реки, но спасти его не удалось.
В результате обыска, произведенного в доме Комаровых, были изъяты наручные часы «Кировские» и никелированный насос от велосипеда ЗИФ с вмятиной на корпусе, оставшейся, по-видимому, от удара. Мать Геннадия, Зинаида Ивановна Комарова, показала: у ее сына часов не было и что такие часы она видела на руке гостившего у них Павла Белоцерковца. Велосипед ЗИФ и, естественно, насос к нему принадлежали Геннадию.
В деле имелась справка: часы «Кировские» под этим номером были приобретены конкурсной комиссией Ленинградской организации композиторов в качестве приза и вручены лауреату конкурса Белоцерковцу П. П.
Я вспомнил, какую жгучую зависть вызывали у меня сверстники, обладавшие велосипедом. Это сейчас велосипед — легкодоступная вещь. Тогда на счастливчика оборачивались и дети и взрослые. Часы тоже считались шиком. И если хотели особо подчеркнуть важность или состоятельность, о человеке говорили: при часах…
Немаловажную улику обнаружили ребятишки на следующий день после происшествия: окровавленную разорванную рубашку в полоску, скорее всего ту, что была на Белоцерковце в воскресенье на пляже. Она находилась в кустах, метрах в трехстах от того места, где произошла драка…
Допрос подследственного Комарова произведен 2 июля 1941 года.