— Поди продай книгу, а потом угощайся. Ах жалко? Тогда не предлагай. Зачем мне твой Дойль? Все интересное по телику посмотрю... Тебе налью, другому, а вдруг проверка, недостачу обнаружат?! По статье уволят... Где деньги возьму, чтобы недостачу погасить? Что, я ворую или мне из деревни помогают? Не мешай, видишь, гости пришли...
А желающие действительно подходили. Одни беззаботно доставали из карманов деньги, выбирали одну-две купюры, небрежно бросали Лельке на стойку. Такие обычно заняты своими разговорами, на буфетчицу не смотрят, им, как ни наливай, как мензурку ни наклоняй, безразлично. Другие наоборот. Подойдут к витрине, посмотрят на ценник — и назад. У выхода одумаются, постоят и снова к ценнику, себя проверить. Тихо между собой выяснят, у кого сколько денег, и со вздохом лезут в карманы. Эти расплачиваются рублями и мелочью, таким попробуй не долей.
— Сколько стоит капля коньяка? — спросил буфетчицу глуховатым голосом верзила с золотым массивным перстнем на пальце.
— Бесплатно, — равнодушно покосилась Шустова.
— Накапай двести грамм! — радостно захохотал остряк.
— Я тебе сейчас по шее накапаю. Тоже мне грамотей, — вспыхнула Лелька. — Сколько наливать-то?
В зале толстый гражданин с портфелем на коленях сидел за столиком и громко доказывал приятелю:
— Если женщина сама хорошая — и муж у нее хороший!.. И я говорю: настоящая жена на работу мужа жаловаться не пойдет...
— Рассказывают, в Канаде сухой закон, — подымал палец высоко над лысой головой старик, — спиртные напитки не продаются...
— А как же, ежели свадьба иль после получки? — заинтересовался собеседник со ссадиной на лбу. — Разве обходятся без этого?..
За крайним столиком веселый мужчина задавал своим коллегам вопросы и сам же на них отвечал:
— Если собака нападет на льва, что случится? Ага, не знаете! Ха-ха! Лев разорвет собаку!
— За здоровье нашей любимой Аллочки! Ура! — выкрикнул кто-то из угла.
— Эх, раньше я свою годовую программу выполнял к ноябрю, а теперь в вытрезвителе дважды побывал...
— Что раньше? — размахивал рукой пожилой мужчина. — У меня была жена, и я был всегда трезвый. Без жены сейчас пью.
И отвернул лицо в сторону.
За столиком двое молодых ребят с покупками.
— Федь, — обратился к товарищу парень в цветастой рубахе, — выпей хоть пятьдесят...
— Не-е, у меня свидание, — мотнул головой тот. — Коньяк с ресторанной наценкой, да и запах какой-то подозрительный.
— Сам ты подозрительный! Нюх тебе нужно натирать. Трезвенник, а о коньяке судишь. Аромат зависит от выдержки...
— Может, его чем разбавляют или подмешивают...
— Я бы в это поверил, если бы его наливали из графинов, а тут вон... — Он кивнул в сторону буфетной стойки.
В это время Шустова с трудом откупоривала новую бутылку с коньяком. Пробка не поддавалась.
— А может, спросим насчет аромата?
— Ну ты, дегустатор объявился! Буфетчица честная, а ты непьющий!..
К стойке подошел молодой мужчина и положил перед буфетчицей денежную купюру.
— Сто грамм с прицепом, — попросил он Шустову.
— А прицеп какой?
— Шоколадная конфетка.
Он взял стакан с коньяком, выбрал свободный столик, сел за него. Неторопливо достал сигареты, закурил, стал смотреть по сторонам. Прошло несколько минут, но выпивать коньяк он не торопился. Подвинул стакан поближе к себе, раздавил сигарету в пепельнице, а затем, незаметно для окружающих, осторожно поставил стакан с налитым коньяком во внутренний карман пиджака и вышел на улицу.
— Ну как? — встретил его в полутемной аллее давно ожидавший человек.
— Все в порядке, — придерживая рукой внутренний карман пиджака, ответил подошедший. — Не спеши, иди потише, а то расплескается.
Наскоро позавтракав, Андреев выскочил на улицу раньше обычного. Автобуса ждать не стал и, радуясь «грибному» летнему дождю, быстрым широким шагом пошел на работу. Ходить для него пешком — удовольствие. Ходьба успокаивает, настраивает на размышления. Сегодня он очень хотел поговорить с начальником до начала работы, с глазу на глаз.
— Струмилин у себя? — спросил ответственного дежурного, поприветствовав его поднятой рукой.
— Будто не знаешь... Нет еще. Струмилин раньше чем за час не приходит, спортом занимается...
Дежурный заканчивал суточную смену, готовил к передаче документацию, журналы, сводки и поэтому спешил. В углу тяжело застучал телетайп, отбивая на длинной бумажной ленте строчки о последних происшествиях в городе.
Сведения, которые у Андреева сейчас в папке, не давали покоя в выходные дни. Хотел даже Струмилину звонить домой. Но дождался понедельника. Обдумывая предстоящий разговор, он чутко прислушивался к шагам в коридоре. Время тянулось долго. Вот громко застучали каблучки — это машинистка Рита. Ей разрешили приходить на службу на час раньше, чтобы вечером не опаздывать на занятия в юридическом институте. Студентка мечтает стать следователем. «Интересно, какой из нее получится следователь? Краснеет по каждому пустяку...» И вдруг он себя поймал на мысли, что гак рассуждать не имеет права: сам еще года не работает.