Приключения-78

Ужас остановил доминиканскую миссию неподалеку от рубежей русской земли. Спутники Юлиана давно уже предлагали вернуться. Все, что случилось за прошедшее лето в степях, уже записано на желтом свитке пергамента. Много людей повстречалось в пути Юлиану, и каждый оставил свой след в ровных строчках. Пора, пора возвращаться!

Но Юлиан медлил. Он еще не узнал главного, ради чего пошел навстречу урагану: куда будет направлен первый, самый страшный удар монгольского войска и сколько воинов выведет в поход предводитель монголов Батухан. Но вскоре и это стало известно Юлиану.

Последний привал на берегу Северского Донца. За холодной гладью реки дымилась степь. Всю ночь скрипели тележные колеса и ржали кони: люди шли и шли мимо палатки Юлиана на запад, надеясь на спасение в чужих далеких краях. Гонец-половчанин нетерпеливо переминался за спиной. А Юлиан, согнувшись у тусклого светильника, дописывал грамоту, которую гонец должен был спешно доставить легату апостольского престола в Венгрии епископу Перуджи:

«...находясь у пределов Руси, мы узнали действительную правду о том, что монголы, идущие в страны запада, уже готовятся к походу на русских. Одна часть монгольского войска у реки Итиль на границах Руси о восточного края подступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже нападала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дона, близ замка Воронеж, тоже княжества русских. Монголы ждут только того, чтобы земля, реки и болота с наступлением зимы замерзли, после чего всему множеству монголов легче проникнуть в землю русских...»

И еще несколько строк дописал Юлиан, прежде чем свернуть пергамент и передать гонцу. Эти строки освещали то самое тайное, что монголы оберегали от всех:

«...в войске у монголов с собою 240 тысяч рабов не их закона и 135 тысяч отборнейших воинов их закона в строю...»

Юлиан бессильно откинулся на войлок. Закрыв глаза, он мысленно прослеживал путь гонца от половецких степей до Венгрии, потом до Рима, и будто наяву видел, как по всей Европе тревожно гудят колокола, как собираются в объединенные рати знатные рыцари и простолюдины христианского мира, чтобы защитить свои домашние очаги и прогнать незваных пришельцев обратно в Азию. Милостью провидения Европа получила отсрочку. Кривые монгольские сабли надолго завязнут в русских лесах, ибо русские сильны и полны желания сражаться. Он, Юлиан, вовремя предупредил об опасности, и христианские государи успеют подготовиться к отпору. Снова, как в славные годы крестовых походов, прозвучит громоподобный призыв апостольского престола, и крестоносное воинство преградит путь завоевателям...

Но надеждам Юлиана не суждено было сбыться. Его записки были похоронены в архивах папской канцелярии и увидели свет лишь спустя четыре столетия, когда монгольское нашествие стало далеким мрачным прошлым. А в тревожные весенние дни 1241 года, когда конные тумены Батухана ворвались в пределы Венгрии, Польши и Чехии, католическая церковь ничем не смогла помочь своей пастве, кроме жалкой в своей беспомощности молитвы: «Боже, спаси нас от ярости монголов!» Знания, добытые Юлианом, не пошли на пользу его современникам.

Однако имя отважного венгерского путешественника Юлиана, прозванного «Колумбом Востока», навсегда осталось в благодарной памяти потомков.

Юрий НЕКРАСОВ Обречено на успех? ПОЛЕМИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ

— В этом жанре так много недостатков, что их не стоит начинать обсуждать. Может иссякнуть жанр целиком.

— Не отсюда ли, коллега, некая «жреческая» договоренность между «посвященными»?

(Диалог в кулуарах)