Приключения Букварева, обыкновенного инженера и человека

…И незаметно настал час, когда Букварев повел взрывников в сопки. Здоровяк, почти без слов командуя своей бригадой, наотрез отказался взять с собой еще одного человека из отряда. И согласился с ним, покашляв в кулак, Грачев. Потухли глаза у жадного на впечатления Заметкина. Под стать Грачеву покашлял и напустил на себя равнодушие, — мое, мол, дело сделано, — Губин. Никак не прореагировал только Юра да еще призванный к начальству бородатый механик, который все оглядывался на вагончик-мастерскую.

Через болотину перебрались благополучно. Взрывники молча шли, оступаясь в кочках под тяжестью своих нош. А когда Букварев показал командиру все, что интересовало их, главный взрывник протянул руку в сторону поселка и не терпящим возражений тоном приказал:

— Немедленно возвращайтесь обратно. Обеспечьте, чтобы в зоне двухсот метров от впадины не было ни души. Иначе делать ничего не будем, уедем.

— Проверю! — крикнул он вслед безропотно уходящему Буквареву и показал в поднятой руке полевой бинокль.

Томительно тянулись минуты. Двадцать, сорок, пятьдесят… Поселок давно проснулся, и жители его, на ходу обмениваясь нагрянувшими новостями, тоже чего-то ждали. Никто не заводил машин, не завтракал, и Грачева это, казалось, не тревожило, а рядом с ним спокойнее чувствовали себя и Букварев с Юрой.

Даже невооруженным глазом можно было различить, что взрывники на сопках копошатся, сигналят друг другу, ползают по склонам. Бурят ли они, роют ли шурфы лопатами — судить было трудно. А скоро взрывников совсем не стало видно, и так прошло еще с полчаса.

Терпение у всех было на исходе. Уже раздавались голоса, что в песках взрыв вряд ли сработает как надо, что и прислали-то, наверное, каких-нибудь неумелых стажеров, что зря только теряется время, когда, наконец, заухало. Поначалу не звук долетел, а все увидели, как взбугрилась ближняя сопка, лопнула и извергла из своего нутра лавину песка, несущегося на немалой высоте прямо к поселку. Тотчас все заволокло облаком пыли, скрывшим даже вершины сопок. И было видно лишь, как содрогается это облако, пробиваемое новыми серыми фонтанами.

Все замерли, пораженные невиданным зрелищем. Лица напряглись, расширились глаза. И впереди всех стоял Букварев, чувствуя лицом и грудью удары взрывной волны, слыша, как вздрагивает и колеблется под ногами земля.

Стоял он, широко расставив в стороны руки, словно мог этим оберечь своих товарищей, которым ничто не грозило и которые сами понимали, что лезть в пекло не в их интересах. Но Буквареву думалось, что, поступая так, он держит слово, данное главному взрывнику.

— Стоять, пока они сами не выйдут сюда! — повелительно вскрикнул Букварев, обернувшись к толпе и не чувствуя, что делает страшное лицо. Он хоть и не получил указания на этот счет, но почему-то был убежден, что так надо. Вдруг они еще заложат взрывчатку и снова примутся ахать! И все, включая Грачева, беспрекословно слушались его.

Минут через двадцать появились бредущие цепочкой взрывники со своими мешками, которые, казалось, не стали ни меньше, ни легче.

— Готово, товарищ начальник! — отрапортовал Буквареву командир. — Лично сдал бы работу, но время… Дай ребятам позавтракать. Нам надо успеть на сегодняшний самолет. Билеты заказаны.

Букварев глянул на часы. Они показывали девять утра. Букварев чему-то удивился, подумал, что этот момент надо запомнить навсегда, и забыл сказать главному взрывнику спасибо. Но тому жали руки Грачев и Губин, а рабочие отряда наперебой расспрашивали рядовых взрывников и уже приятельски хлопали их по плечам.

Завтракали все вместе весело, шумно, хотя гости и старались держаться солидно. Сияющий Губин подсел к Буквареву и бахвалился, явно напрашиваясь на новые излияния благодарности.

— Вот так, старик, работать надо уметь. Была бы возможность — остался бы здесь за тебя… Может, через пару дней и попробую.

— А меня куда денешь? — удивился Букварев.

— Разве не слышал? — еще больше удивился Губин. — Грачевские кадровики на тебя все бумаги заполнили. Я-то умею такие штуки вовремя разузнать. В директора́ своего проектного института прочит тебя Грачев. Создается такой институт, есть решение. Тебе осталось только автобиографию в личное дело вложить и дать согласие. Возьмешь меня к себе, товарищ директор?

— Что ты фантазируешь?!

— Спроси у Грачева, если он еще не говорил.

— Вот так весть! Мне же здесь дело до ума довести надо!

— Тут без тебя Заметкин и Юра с Надей справятся. Теперь здесь просто. Так что до встречи в городе. Взрывников я обязался проводить. Должен я, а то бы ей-богу остался, освежился бы здесь, как ты. Однако скажи мне на прощание, как думаешь жить дальше?

— А так вот и жить. — Букварев обвел взглядом вагончик-столовую и людей.

— Как именно? Подробнее?

— Ну… не видишь, что ли? Вместе вот с народом. В трудах да заботах. — Букварев как-то вовсе не думал, что ему тоже скоро предстоит покинуть сопки.

— Но ты же всегда хотел чего-то выдающегося, ты же талантливым себя считал!

— Да… Но… Позабыл я многое. Дела тут да хлопоты… Люди… А впрочем?..