Приключения чёрной таксы

— Не скажи. Я, может быть, хочу изящно именоваться Хризантемой, а мне присвоят какое-нибудь плебейское Жулька.

Машина остановилась.

— Спасибо, Питер, — поблагодарил англичанин. — Можете быть свободны. Завтра в 7:30 выезжаем в аэропорт.

Через тонированные стёкла лимузина собаки увидели, где им предстояло провести последний вечер перед тем, как навсегда покинуть родной город. В пятизвёздочном отеле!

Левретка принюхалась:

— Чуешь? Запах новой жизни! Запах орхидей, икры и хрусталя! — Юлька улыбалась нехорошо, мечтательно.

— Икрой тебя никто кормить не будет.

— Ну это мы ещё посмотрим.

Такие апартаменты девочки видели только в американском кино. В номере, занимаемом сэром Стивенсоном и его слугой Роджером (водитель и повар разместились этажом выше), было три спальни, кабинет, гостиная и две ванные комнаты.

— Роджер, займитесь собаками. Они должны быть готовы к девяти. Вечером у нас ужин с консулом.

Стоит немного отвлечься от нашей истории и рассказать о сэре Стивенсоне, который сыграет немаловажную роль в судьбе Чернышёвой и Собакевич.

Будучи наследником огромного состояния, лорд по настоянию отца получил великолепное образование в области юриспруденции. Проработав адвокатом и разочаровавшись в профессии, Николас ушёл в свободное плавание и посвятил себя науке. С детства его увлекала русская литература, и после смерти отца, получив свободу действий, он рьяно взялся за изучение русского языка.

Однажды, исследуя библиотечные полки, Николас наткнулся на затрёпанную книжицу под названием «Русские фразеологизмы в картинках». Его так поразила меткость и юмор народных пословиц и поговорок, что через две недели он уже находился в деревне Кукушечке Самарской области. Там под чутким руководством бабы Мани лорд занялся собирательством фольклора.

Прошло десять лет, в течение которых Николас много путешествовал по России, стал профессором, женился и обзавёлся наследником.

— Слышала? Мы познакомимся с настоящим английским консулом! — Лада наконец улыбнулась так, будто выдвинули ящик, к которому целую вечность никто не прикасался, и вытащила из него эту счастливую улыбку.

— Всё самое лучшее у нас ещё впереди, поверь! И это благодаря тому, что мы в собачьих шкурах, — довольно заявила Юлька и взмыла вдруг в воздух. Левретка издала короткий хрип и отчаянно засучила лапами.

— What a disgusting smell! ^[3]— Роджер брезгливо взял собачонок за шкирки и понёс в ванную комнату.

— Сам вонючка! — Юлька разве что губы не надула. Безумными глазами она смотрела на золочёную, благоухающую лавандой ванну.

Собаки с головой погрузились в душистую пену, что моментально улучшило Юлькино настроение.

— Осуществляются мечты! — левретка выставила наружу мордочку с выплывшими наверх ушами.

Жмурясь от удовольствия, Лада не спеша поплыла кролем. Весёлые пузырьки, поднимающиеся со дна ванны, приятно щекотали живот. Но счастье было недолгим. Слуга неделикатно схватил таксу и принялся намыливать её шампунем от паразитов.

— Зачем эта гадость? Мы приличные собаки, у нас нет никаких блох! — Юлькин вопрос был задан таким враждебным тоном, в нём было столько экспрессии, что слуга вздрогнул, но лицо его не утратило каменного спокойствия.

Роджер внимательно посмотрел на левретку. Казалось, собаку распирало желание садануть по нему лапой. Но из-за явной разницы в весовой категории пришлось ограничиться вопросом.

— Странно, на секунду мне показалось, что эта собака со мной разговаривает… — Роджер в недоумении почесал затылок.

По окончании водных процедур подруг отнесли в специально отведённую спальню с кроватью под балдахином. Их причесали, почистили уши, сделали педикюр, вкусно накормили и уложили спать.

Сон № 2 навалился на Ладу сразу. Казалось, он только и ждал момента, когда собаки окажутся в постели.

На дворе стоял ноябрь 1957 года. Лада Чернышёва была вовсе не девочкой, а первой советской собакой Лайкой, отправленной с космодрома «Байконур» на искусственном спутнике Земли в космическое пространство. «Спутник-2» летел в пустынном космосе, бесшумно рассекая тьму. Из маленького иллюминатора на Ладу смотрели грустные собачьи глаза. «Неужели это Я?» Одинокая собачка, жертва неудачного биологического исследования, плыла среди бескрайнего космического пространства. Возникшая из темноты рука ласково взяла её за лапу. «Мама! Это ты? Что ты говоришь? Мама, я не слышу тебя, мама!..»

— Проснись!

Такса открыла глаза и увидела испуганную морду левретки.

— Ты чего плакала? Приснилось что?

— Родители. Они были живы… — Лада с трудом разогнулась из калачика. — Вот если бы сон оказался реальностью, а реальность — сном…

— Всё будет хорошо, обещаю, — Юлька обняла подругу, и обе заплакали, каждая о своём.

За окном зажигались звёзды. Большая Медведица и Полярная звезда были на месте, где и положено. Мерцали самым надлежащим образом.

«Нужно найти выход. Думай, Лада, думай. Итак, завтра мы летим в Лондон. Найти мадам Кортни в России, имея в запасе всего ночь, невозможно. Остаётся одно — искать её в Англии. Шансы невелики, но рискнуть стоит. Другого выхода у нас нет».