Приключения Чиполлино

А через четверть часа после побега Чиполлино дверь его камеры открылась. В темницу, насвистывая весёлую песенку, вошёл синьор Помидор.

С каким злорадством предвкушал эту минуту храбрый кавалер! Когда он спускался в подземелье, ему казалось, что он стал легче по крайней мере килограммов на двадцать.

«Чиполлино в моих руках, – самодовольно думал он. – Я заставлю его во всём признаться, а потом повешу. Да, да, повешу! После этого я выпущу мастера Виноградинку и остальных дурней – их-то мне бояться нечего. А вот и дверь камеры, где сидит мой арестант… Ах, как мне приятно думать об этом маленьком негодяе, который, должно быть, уже все слезы выплакал за это время! Он, конечно, бросится к моим ногами и будет умолять о прощении. Я готов поклясться, что он будет лизать мне башмаки. Что ж, я позволю ему поваляться у меня в ногах и даже подам ему некоторую надежду на спасение, а потом объявлю приговор: смерть через повешение!»

Однако когда кавалер Помидор отпер большим ключом дверь и зажёг карманный фонарик, то не нашёл и следа преступника. Камера была пуста, совершенно пуста!

Помидор не верил своим глазам. Тюремщики, стоявшие рядом с ним, увидели, что он покраснел, пожелтел, позеленел, посинел и, наконец, почернел от злости.

– Куда же этот мальчишка мог скрыться? Чиполлино, где ты, негодяй этакий, прячешься?

Вопрос был довольно праздный. В самом деле: куда бы мог спрятаться Чиполлино в тесной камере, где были только голые, гладкие стены, скамейка и кувшин с водой?

Кавалер Помидор заглянул под скамейку, посмотрел в кувшин с водой, на потолок, исследовал пол и стены сантиметр за сантиметром, но всё было напрасно: пленник исчез, словно испарился.

– Кто выпустил его? – грозно спросил Помидор, повернувшись к Лимончикам.

– Не знаем, синьор кавалер! Ведь ключ-то у вас, – осмелился заметить начальник стражи.

Помидор почесал затылок: действительно, ключ был у него.

Чтобы разгадать тайну, он решил сесть на скамейку.

Сидя легче думать, чем стоя. Но и в сидячем положении он ничего не мог придумать.

Вдруг внезапный порыв ветра захлопнул дверь.

– Откройте, бездельники! – завизжал Помидор.

– Ваша милость, это невозможно. Вы слышали, как щёлкнул замок? Кавалер Помидор попробовал открыть дверь ключом. Но замок был так устроен, что отпирался только снаружи.

В конце концов синьор Помидор убедился, что посадил самого себя в тюрьму, и едва не лопнул от бешенства.

Он опять почернел, посинел, позеленел, покраснел, пожелтел и стал грозить, что расстреляет немедленно всех тюремщиков, если они в два счёта не освободят его.

Короче говоря, для того чтобы открыть дверь, надо было взорвать её динамитом. Так и сделали. От сотрясения синьор Помидор полетел вверх тормашками, и его засыпало землёй с головы до ног. Лимончики кинулись откапывать кавалера и после долгих усилий вытащили его, облепленного грязью, словно картофелину из борозды. Потом его понесли наверх, отряхнули и стали осматривать, целы ли у него голова, нос, ноги, руки.

Голова у Помидора была цела, зато нос и в самом деле изрядно пострадал. Ссадину залепили пластырем, и кавалер тотчас же улёгся в постель. Ему было стыдно показаться на глаза людям с этой нашлёпкой на носу.

Чиполлино и Крот были уже очень далеко, когда услышали отголосок взрыва.

– Что бы это могло быть?.. – спросил мальчик.

– О, не беспокойтесь, – объяснил ему Крот, – это, наверно, военные манёвры! Принц Лимон считает себя великим полководцем и не успокоится до тех пор, пока не затеет какую-нибудь войну, хотя бы и не всамделишную.

Усердно роя подземный коридор, Крот не переставал расхваливать темноту и бранить свет, который он ненавидел от всей души.

– Однажды, – сказал он, – мне довелось взглянуть одним глазом на свечку… Клянусь, я убежал со всех ног, когда узнал, что это за штука!

– Ещё бы! – вздохнул Чиполлино. – Иные свечки горят очень ярко.

– Да нет, – ответил Крот, – эта свечка не горела! К счастью, она была потушена. Но что бы со мной было, если бы её зажгли!

Чиполлино удивился, как это может повредить зрению потушенная свеча, но в этот миг Крот внезапно остановился.

– Я слышу голоса! – сказал он.

Чиполлино насторожился: до него донёсся отдалённый говор, хоть он и не мог ещё различить отдельные голоса.

– Слышите? – сказал Крот. – Где человечьи голоса, там, конечно, и люди. А где люди, там и свет. Лучше пойдём в другую сторону!

Чиполлино снова прислушался и на этот раз отчётливо услышал знакомый голос мастера Виноградинки. Он только не мог разобрать, что именно сапожник говорит.

Мальчику захотелось закричать во всё горло, чтоб его услышали, узнали, но он тут же подумал: «Нет, пускай Крот пока ещё не знает, что это мои друзья. Сначала надо убедить его прорыть ход в подземелье – иначе он может заупрямиться и все мои планы рухнут».

– Синьор Крот, – осторожно начал Чиполлино, – я слышал об одной очень-очень тёмной пещере, которая, по моим расчётам, должна находиться именно здесь, в этих местах.

– Темней, чем моя галерея? – спросил Крот с явным сомнением.