Приключения духа

И в этот миг из пролома по одному, и все вместе, спеша, торопясь, отталкивая друг друга, вырвались звуки, звуки, словно узники, приведшие в неволе долгие годы, хлынули наружу и дышали полной грудью, громко крича на разные лады:

«Тому, кто не обрабатывает эту землю, о Спитамид Заратуштра, левой рукой и правой, правой рукой и левой, тому земля говорит так: „О ты, человек, который не обрабатываешь меня… поистине вечно будешь ты стоять, приклонившись, у чужих дверей среди тех, кто попрошайничает…“»

«Даруй мне такую удачу,
О добрая мощная Ардвисура Анахита,
Чтобы я одержал такую великую победу,
Какую другие арийцы все вместе одержат».

«Бес дал обещание, что будет предводительствовать в битве, и народ, поверив ему, выбрал его царем…»

«Дилареус ауреус… ауреус… ауреус… ауреус…»

«Когда Канишка стал царем, власть его распространилась на соседние государства, и все признали его военную мощь. Царевичи в краях западнее Китая повиновались Канишке и прислали ему своих заложников…»

«Мурлиспаид… честь… Хусравони… месть Сиявуша… Навруз… Жаворонок!..»

«Из Хуталона пришел,
Опозоренный пришел…»

«Оплот Ирана рухнет, ставши слабым.
Сулят светила счастья лишь арабам,
И будет этих пришлых часть одна
В одежды черные обличена.
Нам не оставят…»

«…Науззу биллоху мин-аш-шайтони раджим, Бисмиллох-ир…»

«Гляди на этот мир рассудка взором…»

«С тех пор как существует мирозданье,
Такого нет, кто б не нуждался в знанье.
Какой мы ни возьмем язык и век,
Всегда стремился к знанью человек…»

«Небесный круг, ты — наш извечный супостат».

«Были на свет мы не зря рождены.
Слово словами восславить должны.
Тайный предвечной хранитель — оно,
В праведной жизни водитель — око.
Явлена в слове причина причин…»

Звуки, вырвавшиеся наружу, были разнообразными, с различным ритмом и напевом, они походили на отрывки из древней поэмы в сопровождении лютни и бубна. И от каждого из них по телу Фаридуна пробегала дрожь и замирало сердце. Фаридун почти сходил с ума и перед его взором словно сновидения или звезды сменяли одно другое разнообразные видения.

«В пятерне страданий сердце изошло немой тоской…
Этих кос, как струн дутара, не коснуться мне рукой»

«Море любви — словно сердце Аттора, довольно алмазов, что сыплем с уст…»

Фаридун упал на влажную землю и ничего больше уже не слышал. И тут раздался топот бесчисленных копыт. Если бы Фаридун различил бы эти звуки, он почувствовал бы, что каменные грязные копыта приземистых лошадей скачут по его сердцу:

«Урр-р, ур! Урр, ур, ур! Ки-ии-кг! Кий-иг! Урр! Уктой! Чингиз! Чагатой! Урр!»

Вслед за этими воплями и восклицаниями вырвался наружу плач, и затем мягкий, сладкозвучный голос, полный боли, произнес следующие слова: «Они ни к кому не проявляют милосердия, а напротив, убивают женщин, мужчин и детей, разрывают животы беременных женщин и разбивают головы еще неродившимся детям».

Послышалось скорбное стенанье ная. И хмельной сладкозвучный голос запел:

«Послушай, о чем повествует най,
Как в одиночестве он стенает…»

Другой голос произнес:

«Умом ощупал я все мирозданья звенья,
Постиг высокие людские души паренья…»

Голоса переплетались, накладывались друг на друга:

«Эй сердце, эта беда и несчастье доколе?..»

«Встань, не тужи! Что печалью о бренном томишься?..»

«О караванщик, сдержи верблюдов!
Покой моей души, мой сон уходит…»

«Бедиль, мир обезумел, поняв твои речи…»

«Соль сыплет на раны мне сахарный смех твоих лалов и жемчугов: О как ты прекрасна…»

«Эй юноши Аджама, душа моя и ваша душа…»

«Из Индии и Самарканда, Ирана и Хамадана — вставайте… От тяжелого сна, тяжелого сна, тяжелого сна вставай!»

«Революция затмевает солнце».

«Ты путь мне закрыл, и я закрыл тебе путь,
Надежды нет на свободу, пока стоим стеной…»

«От тяжелого сна, тяжелого сна встань, встань, встань, встань… встань…».

С чувством отрады и удивления Фаридун понял, что наконец-то постиг простую истину, истину, которая может исправить мир.