Приключения Джона Девиса. Капитан Поль

– Скажи ему, – ответила маркиза, указывая на мужа, которого Маргарита тщетно старалась привести в чувство, – скажи ему, что они оба нужны маркизу.

Глава XIV

Итак, в одно время маркиз д’Оре и бедный Ашар готовились проститься с жизнью. Мы видели, как маркиз, пораженный, словно громом, обликом Поля, упал без чувств к ногам молодого человека, который сам испугался ужасного впечатления, вызванного его внезапным появлением. Что касается Ашара, то причины, приблизившие его смерть, были совсем иные, но вытекали из той же драмы. Появление Поля произвело пагубное воздействие на обоих и потрясло одного из стариков ужасом, другого – слишком сильной радостью.

Накануне того дня, когда положено было подписать брачный договор, Ашар почувствовал, что он нездоров, и все-таки вечером пошел помолиться к могиле своего бывшего друга и господина. Оттуда он, как всегда удивляясь этому зрелищу, смотрел на великолепный заход солнца за море; он следил за исчезновением его пурпурных отблесков и, будто светило притягивало к себе его душу, чувствовал, что силы покидают его вместе с последним светом дня. Вечером слуга из замка пришел по обыкновению спросить, не нужно ли ему чего-нибудь. Не найдя старика дома и зная, в какую сторону он обычно ходит, лакей пошел вглубь парка и вскоре наткнулся на лежащего без чувств Ашара. Он взял его на руки, перенес в дом и побежал сообщить господам, что старику нужны врач и священник.

Весть, объявленная маркизе в минуту борьбы различных выгод и страстей действующих лиц этой драмы, дошла и до ушей Поля. Он понял, что из-за тяжелого приступа болезни у маркиза брачный договор подписан не будет, и потому, крикнув Маргарите, что она может найти его у Ашара, побежал в парк. Отыскав дорогу к домику со сноровкой моряка, которому указателем пути служит небо, он явился в комнату своего старого друга, когда тот уже немного пришел в себя, и бросился в его объятия. Радость оживила Ашара. Мысль, что он теперь может умереть на руках дорогого человека, придала ему новые силы.

– Ах, это ты! Ты! – воскликнул старик, обнимая его. – Я уже и не надеялся тебя видеть.

– Как же ты мог подумать, что я, узнав о твоей болезни, не прибегу к тебе в ту же минуту!

– Но где мне было искать тебя и как сообщить, что я хотел бы в последний раз с тобой повидаться?

– Я был в замке, услышал, что ты болен, и сразу побежал к тебе.

– Как же ты попал в замок? – спросил Ашар удивленно.

Поль рассказал ему все.

– Как же странно порой складывается наша судьба! – воскликнул старик, выслушав его рассказ. – Что привело через двадцать лет юношу к его колыбели и одним видом сына лишило жизни убийцу его отца?

– Да, да, в нашей жизни много странного, – задумчиво проговорил Поль. – Но к тебе меня привела признательность и любовь. Маркиза не отпустила к тебе ни врача, ни священника, ты их не жди.

– Мы бы, однако, могли и поделиться: маркиз боится смерти, так пусть бы оставил себе доктора, а мне бы прислали священника, потому что мне жизнь уже надоела.

– Я возьму лошадь и через час…

– О нет, через час будет поздно, – сказал Ашар слабеющим голосом. – Священника! Только бы священника! Я больше ничего не хочу!

– Конечно, я не могу заменить его, – нерешительно сказал Поль, – но ты обо всем можешь поговорить со мной, ведь я твой друг.

– Спасибо тебе, сынок! Тогда кончим мирские дела, чтобы после уже ни о чем, кроме Бога, не думать. Ты говоришь, что маркиз тоже умирает?

– Да, он был при смерти, когда я ушел.

– Ты знаешь, что после его смерти имеешь право взять документы о твоем рождении, которые лежат в этом ящике?..

– Знаю.

– А если я умру раньше его и без священника, кому их доверить? – Старик, собравшись с силами, приподнялся и показал Полю ключ у себя под подушкой. – Тогда возьми ключ, отвори вот этот ящик: там ты найдешь шкатулку. Ты человек благородный. Поклянись, что не откроешь этой шкатулки, пока маркиз жив.

– Клянусь! – Поль протянул руку к распятию в головах кровати.

– Слава Богу! – сказал Ашар. – Теперь я умру спокойно.

– Ты можешь умереть спокойно, потому что сын держит тебя за руку здесь, а отец протянет тебе руку на том свете.

– Так ты думаешь, что он доволен будет моей верностью?

– Да. Ты мертвому был верен так, как другие редко бывают преданы живым.

– Ты знаешь, – задумчиво произнес старик, – я часто думаю, что, может быть, слишком покорно исполнял его волю! Мне бы не надо было допускать этой дуэли, и нельзя было оставаться на ней спокойным зрителем. Вот в чем я хотел покаяться священнику, только одно это тяготит мою душу. Иногда мне приходило в голову, что эта дуэль без секундантов – просто убийство… тогда, ты понимаешь, тогда я уже не свидетель, а сообщник!