Приключения экспериментатора или ОН плюс ОНА равно Я

«Не, ма, это я все прекрасно понимаю, просто лишний раз хочется почувствовать себя малышкой. Когда родители решают за тебя все проблемы» — вздохнула я, отвечая на мамину реплику.

«Ничего, скоро и ты поймешь, что по-другому поступать просто нереально. Иначе дети могут сесть на шею и, как говорил мой отец, «ножки свесить».

«Ты еще появишься?» — спросила я напоследок.

«Скорее всего, нет!» — ответила она.

— И что это такое? — поинтересовался Мореандил с любопытством оглядываясь: то на меня, то на Пора, то на отца.

— Ничего, просто наша мама помахала нам ручкой, — довольно сдержанно ответил Порядок.

— Не махала она ручкой, что вы ерунду говорите? — не поняв оборота речи, употребленного моим сильно умным братцем, Андил посмотрел на отца. Видя, что тот улыбается, поинтересовался, — Ну, что я такого опять сказал?

— Ничего, — Океандил потрепал вихрастую голову сына, — ничего. Это просто так говорят.

— Ага, — утвердительно кивнул Игорь, у нас еще в ходу такая фраза: «Ушел по-английски» — значит, не прощаясь.

— Ребят, хватит вам уже лясы точить! Мы зачем здесь с вами собрались? Учить Мореандила культуре речи? Или исследовать алтарь с треногой? — оборвал всеобщее веселье Тэркан.

Вот, действительно, истинный ученый! Кто о чем, а он о непонятном. Что ж, исследовать, так исследовать.

— И как? — вертя в руках свою доску, в пространство комнаты выдохнула Саша.

— Так, ребят, давайте поближе подойдем и посмотрим, на эту алтарную живопись! — предложил нам Игорь и подал всем нам пример, когда подошел вплотную к алтарю и опустился перед ним на корточки. Переглянувшись, мы тоже подошли поближе к треноге. Тэркан сразу же вытащил из-за пазухи одну из своих пробирок. Передал ее в руки к Кори и попросил:

— Корвинэ, подержи, пожалуйста.

На что Кори отреагировала достаточно неожиданно:

— А у самого что, руки не действуют?

Мы оторвались от созерцания каменной глыбы и снизу вверх посмотрели на водную даймон. Тэркан растеряно хлопая ресницами, поинтересовался:

— Кори, ты чего?

— Ничего, — пожала та плечами, — просто. Почему сразу: подержи то, посмотри это. Сам не можешь все делать?

— Не могу, — спокойно ответил он, — ты держишь, я, управляя стихией, захватываю небольшую порцию жидкости и, направляя ее к тебе, закупориваю в пробирку, которая будет находиться у тебя в руке. А теперь ответь: Я смогу сделать захват жидкой энергии, если мои руки будут заняты?

— Упс, — раздалось со стороны Игоря. — Кори, кажется, тебе придется извиниться.

Водная даймон смущенно глядя из-под опущенных ресниц, протянула руку за пробиркой. Забрав ее у Тэркана, произнесла:

— Извини, Тэр, я не подумала!

— Ладно, бывает, — откликнулся воздушник, продолжая рассматривать виновато склоненную голову Корвинэ. — Что ж, ребят вы пока рассматривайте, а я попытаюсь пробу взять.

Тэркан сделал несколько быстрых круговых движений указательным пальцем правой руки. С удлиненного синеватого ногтя сорвалось нечто весьма схожее с небольшим смерчем. По велению руки даймона смерч, плавно вращаясь, начал перемещение в сторону треноги. Зависнув над чашей, он погрузился в жидкость. Энергия, собранная в треноге, принялась вращаться, следуя за мини вихрем. Затем вихрь вновь стал подниматься над чашей. Он был уже не такой стройный, как раньше, он был большим в диаметре, но быстрее в скорости вращения воронки. Ведь теперь воздушному вихрю приходилось удерживать в себе жидкость. Медленно, сантиметр за сантиметром, вихрь все ближе продвигался к пробирке, наконец, зависнув над ее горлышком, он начал удлиняться, уменьшаясь в диаметре воронки. А затем произошла медленная остановка вращения и жидкость, подхваченная смерчем стекла по краям воздушного водоворота, как по стенкам крана. Пробка наполнилась до краев. Боясь потерять хоть каплю жидкости, Тэркан сразу же закупорил пробирку пробкой и убрал ее во внутренний карман черного бархатного камзола, расшитого фиолетовой нитью.

Мы все, как завороженные, смотрели за процедурой наполнения пробирки. И я, и Саша стояли и смотрели на все это действо затаив дыхание. Казалось, что Корвинэ от напряжения вообще перестала дышать. Даже ребята напряглись в самый ответственный момент. И только Океандил с сыном наблюдали за процедурой с долей здорового любопытства. Когда мы уже начали дышать, Океан произнес:

— Ребят, а для чего все эти сложности? Я мог вам дать специальную стеклянную трубку из лаборатории. Или вы думаете, что мы здесь совершенно отсталые?

Переглянувшись между собой, мы зашлись в истерическом смехе. От переизбытка эмоций я даже выронила свою доску. Однако она не упала на пол, как это можно было предположить, ее тыльная сторона соприкоснулась с алтарем. В таком положении она и замерла, а на доске проявились первые слова на неизвестном нам языке.

Это заметила я и Саша, которая стояла рядом со мной. В то время как мы с ней одновременно наклонились к доске, Тэр поинтересовался:

— Ваше величество, вы издеваетесь? А зачем я тут цирковое представление устраивал? Вихри-смерчи создавал? Неужели нельзя было дать трубку? Обязательно над нами смеяться?