Приключения Электроника

После алфавита и цифр — картинки. Мужские, детские, женские лица, животные, автомобили, домашняя обстановка, школьные принадлежности… Тысячи и тысячи понятий запоминал ученик. Это не значит, что в его памяти укладывался точный, почти фотографический образ какого-то определенного дома или автомобиля. Если бы это было так, Электроник не узнал бы никакого другого дома, никакого другого автомобиля. Он запоминал какие-то общие, важнейшие черты разных образов и мог уже отличить ребенка от мужчины. Примерно так действует и память людей. Мы никогда не запоминаем фотографически точно, во всех деталях даже близкого друга — наш мозг не перегружает себя. Но зато не спутаем его ни с кем другим, а после долгой разлуки обязательно узнаем…

— Я не утомил вас, Александр Сергеевич? — спросил профессор.

— Наоборот, я боюсь, что из милиции позвонят слишком быстро и вы не закончите рассказ.

— Ну, насколько я их понял, сильный заряд в аккумуляторах еще не кончился. Еще придется за ним побегать. А я тем временем перейду к третьему уроку Электроника — чтению. Вы, очевидно, представляете, сколько скрывается за одним этим словом: чтение фраз, классификация слов в группы, постоянное уточнение границ этих групп, выяснение разных значений одного и того же слова, штудирование словарей, проникновение в смысл фраз, законченных мыслей, абзацев. Методы осмысления текста, которыми пользовался Электроник, удивили бы лингвистов, но факт остается фактом: он с огромной скоростью читал книги одну за другой. Я только успевал их подбирать.

Справедливость позволяет мне сказать, что Электроник оказался весьма сообразительным. Очень скоро мне пришлось отказаться от наказаний и перейти к простому разъяснению ошибок. Правда, это требовало большего терпения, чем простое нажатие кнопки. Но успехи Электроника вдохновили бы любого учителя. Он охотно углублялся в теоремы, молниеносно вел подсчеты и даже сравнительно легко учил наизусть стихотворения. Мы уже беседовали на разные темы, при этом Электроник высказывал двоякого рода суждения: одни он заимствовал у авторитетных лиц, другие — составил сам.

И вот первые шаги по комнате. Мы подготовили Электроника к этому событию, записав на пленку биотоки с мышц человека и заложив их в его память. Как известно, электрические сигналы, которые командуют мышцами одного человека, можно передать мышцам другого, и он будет делать то же самое. Так и с Электроником. Чужие биотоки навязывали мышцам мальчика нужные движения.

И снова начались дни мучений: Электроник учился ходить и натыкался на все предметы. Он чуть не угробил себя, пока не привык к пространству.

Электроник уже научился ходить, а я все медлил, боялся выводить его на улицу…

Рассказчик вскочил с кресла: гудел видеотелефон. На экране — то же лицо.

Голос у милиционера по-прежнему спокойный, глаза — с хитринкой.

— Есть новые сведения, — говорит он. — На Липовой аллее во время соревнований мальчик в синей курточке обогнал всех спортсменов. Приметы совпадают. Однако, когда его встретили позднее, он назвал себя не Электроником, а Сергеем Сыроежкиным.

— Он бежал очень быстро? — спросил профессор.

— Говорят, что он мог бы установить мировой рекорд. Это случилось до происшествия в парке.

— Тогда это он! — уверенно сказал Громов.

— Но Сергей Сыроежкин, тринадцати лет, действительно живет на Липовой аллее, дом пять, квартира сто двадцать шесть, — возразил дежурный.

— Хм, хм… — смущенно кашлянул Громов. — Странная игра фантазии… Не понимаю, зачем он это придумал…

— А Сыроежкина вы задержали? — вмешался Светловидов.

— Нет.

— Задержите мальчика с нашими приметами, — твердо сказал Александр Сергеевич, — кем бы он себя не называл. Мы ждем.

Они вернулись на свои места, некоторое время молчали. Наконец Гель Иванович, пожав плечами, сказал:

— Я ничего не понимаю. Доскажу вам об Электронике то, что знаю… Почему я медлил выводить его на улицу, вполне понятно. До сих пор Электроник был комнатным мальчиком. На него должен был обрушиться мир, состоящий из движения и моря звуков. Кроме наших голосов, он ничего не знал — ни лая собак, ни гудков машин, ни стука мяча.

Но Электроник проявлял любознательность к новому миру, и нам пришлось учить его заново. Те же самые дома, автомобили, животные, которых он видел на рисунках, из плоских обратились в объемные. Мальчик видел цветы, траву, деревья, и я стремился дать ему представление о непрерывности процессов на Земле. Он замечал, как похожи и не похожи друг на друга дома, улицы, скверы, как день ото дня меняется или повторяется погода. Словом, я хотел, чтобы он, как и все мы, люди, привык к характерным условиям жизни и разнообразию мира… Не мне судить, как это удалось. Я считал, что он вежливый, Спокойный, правдивый, и не ожидал от него таких трюков. Потом еще это странное имя — Сергей Сыроежкин. Не представляю, зачем он им назвался…

И опять требовательно просигналил аппарат. Дежурный милиции был краток:

— Приезжайте. Нашли.

— Кого? — спросил профессор. — Мальчика или лиса? — От волнения он совсем забыл, что милиция ничего не знает о сбежавшем лисе.