Приключения Эллери Квина

На матовом стекле двери комнаты номер 1026 на десятом этаже чернела надпись: «Ульм. Торговля старыми и редкими марками».

Войдя, Эллери и сержант Вели очутились в просторном офисе. Вдоль стен протянулись стеклянные витрины с тысячами гашеных и негашеных почтовых марок. Несколько коробок на столах, очевидно, содержали наиболее ценные экземпляры. Воздух в помещении был затхлым, вызывая в памяти книжную лавку Унекера.

Трое мужчин поднялись им навстречу. Один из них, судя по крестообразному пластырю на скуле, был сам Фридрих Ульм — высокий пожилой немец с редкими волосами и фанатичным обликом завзятого коллекционера. Второй мужчина с зеленым козырьком над глазами необычайно походил на Фридриха Ульма — он был таким же высоким и худым, но, судя по дрожащим рукам и нервным подергиваниям, значительно старше. Третьим человеком был низенький толстяк с невыразительной физиономией.

Эллери представил себя и сержанта Вели. Третий мужчина встрепенулся.

— Тот самый Эллери Квин?! — воскликнул он, шагнув вперед. — Моя фамилия Хеффли — я занимаюсь расследованиями для страховых компаний. — Он энергично стиснул руку Эллери. — Эти джентльмены — братья Ульм, Фридрих и Альберт, которым принадлежит офис. Мистера Альберта Ульма не было здесь во время распродажи и кражи. Жаль — он бы помог поймать вора.

Фридрих Ульм возбужденно залопотал по-немецки. Эллери слушал с улыбкой, кивая через каждые четыре слова.

— Понятно, мистер Ульм. Ситуация была такова: вы отправили по почте приглашения трем известным коллекционерам посетить выставку-продажу редких марок. Два дня назад, утром, к вам явились трое мужчин, назвавшись господами Хинчменом, Питерсом и Бенинсоном. Хинчмена и Питерса вы знали в лицо, а Бенинсона — нет. Первые два коллекционера купили несколько марок. Человек, назвавшийся Бенинсоном, ударил вас сзади и… Да-да, я все это знаю. Позвольте взглянуть на взломанный ящик.

Братья подвели его к столу в середине офиса. На нем стоял плоский ящик со стеклянной крышкой, обрамленной узким деревянным прямоугольником. Под стеклом находилось несколько марок, лежащих на черном атласе. В центре подкладки помещался открытый кожаный футляр; на белой ткани внутри марки не было. В тех четырех местах, где крышка была взломана, виднелись четкие следы фомки. Защелку тоже выломали.

— Любитель! — фыркнул сержант Вели. — Эту крышку можно было легко открыть голыми руками.

Проницательные глаза Эллери не отрывались от содержимого ящика.

— Мистер Ульм, — сказал он, повернувшись к раненому торговцу, — марка, которую вы называете «однопенсовой черной», находилась в открытом кожаном футляре?

— Да, мистер Квин. Но футляр был закрыт, когда вор взламывал ящик.

— Тогда откуда он так хорошо знал, что именно нужно красть?

Фридрих Ульм осторожно притронулся к щеке.

— Марки в этом ящике не предназначались для продажи — это сливки нашей коллекции; самая дешевая из них стоит несколько сотен долларов. Но когда здесь были трое коллекционеров, мы, естественно, заговорили о редких марках, и я открыл ящик, чтобы показать им наши наиболее ценные экземпляры. Таким образом вор увидел «однопенсовую черную». Он был коллекционером, мистер Квин, иначе никогда бы не выбрал для похищения именно эту марку. С ней связана любопытная история.

— Господи! — воскликнул Эллери. — Неужели такие вещицы имеют историю?

Хеффли, агент страховой компании, искренне рассмеялся:

— Еще какие! Господа Фридрих и Альберт Ульмы хорошо известны среди филателистов как обладатели двух одинаковых наиболее уникальных марок из всех, когда-либо выпущенных. «Однопенсовая черная», как ее именуют коллекционеры, — это британская марка, впервые выпущенная в 1840 году; их существует очень много, и даже негашеный экземпляр стоит всего семнадцать с половиной долларов. Но каждая из двух марок, находившихся в распоряжении этих джентльменов, стоит тридцать тысяч долларов, мистер Квин, что и делает кражу такой серьезной. Моя компания на этом сильно пострадает, так как обе марки застрахованы на их полную стоимость.

— Тридцать тысяч долларов! — простонал Эллери. — Такая куча денег за кусочек грязной бумаги! Что в нем ценного?

Альберт Ульм нервно надвинул на глаза зеленый козырек.

— На обеих марках инициалы королевы Виктории — вот что! Сэр Роуленд Хилл, создавший и основавший стандартную почтовую систему в Англии в 1839 году, осуществил выпуск «однопенсовой черной». Ее величество была так обрадована — Англия, как и другие страны, имела немало трудностей с выработкой удобной почтовой системы, — что поставила автограф на двух первых марках выпуска и подарила их художнику — не помню его имени. Автограф королевы придал им колоссальную ценность. Моему брату и мне удалось заполучить обе марки.

— А где же вторая? Я бы хотел взглянуть на марку, которая стоит целое состояние.