Приключения Ёженьки и других нарисованных человечков

Старший брат так страшно и громко закричал, что младший, хотя и был далеко, услышал и сразу прибежал домой.

Море бушует сильнее и сильнее.

"Все пропало, - подумал Добрый Художник, - нет больше моей золотой Еженьки!"

И только он успел это подумать, как из-под потолка раздался голосок:

- Ау! Я тут! Спасай меня! Ой! Ой! Спасай меня скорее!..

Взглянул Добрый Художник вверх и видит: над гребнями волн летит Еженька, уцепившись за свой воздушный шар.

Но волны уже бьются о потолок: бум! бум! - и брызги во все стороны, ветер все сильнее. Еще немного - и он вырвет шар из Еженькиных рук. Тогда Еженька обязательно упадет в море.

И утонет.

- Держись, Еженька! - крикнул Добрый Художник, бросился в самую пучину, волшебным карандашом разгребая волны, и одним движением нарисовал остров среди океана.

И нарисовал Добрый Художник на острове три пальмы.

Одна пальма - шоколадно-пирожно-конфетная.

Вторая - морожено-пломбирная.

А третья - аптечная.

Мало ли что приключится! Вдруг Еженька перекупается, или поранится, или слишком много конфет съест.

А Злой Художник пристроился рядом, прикрылся ладонью и рисует ужасные ужасы.

Он уже нарисовал своим карандашом одного... двух... трех людоедов, чтобы они поймали Еженьку и съели.

А Еженька подлетела к острову и опустилась на него.

Стоит, смотрит и радуется солнцу, пальмам, желтому горячему песку под ногами, синему небу над головой.

Нарисовал Добрый Художник трех братьев Еженьке - трех храбрых воинов, чтобы они защищали сестричку.

Первого, самого большого и сильного, - старшего воина, и назвал его Старший Еж.

Второго воина, поменьше, - Среднего Ежа.

И еще третьего, самого меньшего, - Маленького Ежа: надо же Еженьке кому-нибудь рассказывать секреты.

И каждому воину дал щит. Он жалел Еженькиных братьев.

И каждому нарисовал сердце.

Старшему Ежу - золотое: сильное и горячее, как солнце.

Среднему Ежу - синее: верное и широкое, как море.

А самому маленькому - зеленое: доброе и ласковое, как трава.

Иначе братья были бы бессердечные.

И одно сердце, яркое, как радуга, он нарисовал про запас; это сердце он спрятал на самой верхушке конфетной пальмы.

А Злой Художник тем временем нарисовал еще трех людоедов; значит, всего их стало: 3 + 3 = 6. Много!

И нарисовал он Чудовище-Пятирога: у него огромнейший острый рог на носу да по рогу на каждой ноге.

И нарисовал гору. Из нее поднимается дым. Это не простая гора, а огнедышащая - вулкан. Он даже дым не дорисовал до конца, а уже крикнул страшным голосом:

- В бой, в бой, проклятые людоеды! Конец тебе, глупая маленькая Еженька!

Послушались людоеды и метнули копья.

Подняли и сомкнули щиты храбрые Еженькины братья, защищая сестричку.

Три копья попали в щит старшего брата, два копья - в щит среднего, и одно - в щит самого маленького, того, которому Еженька рассказывала свои секреты.

Сильно, очень сильно ударили копья.

Но братья выдержали. Даже самый маленький выдержал.

А Злой Художник бьет своим серым карандашом Чудовище, приказывает:

- Беги и сейчас же растопчи глупую Еженьку!

Побежало Чудовище.

Остров заколебался под его лапами, как при землетрясении.

Но Еженька придумала, как победить врага, и шепнула об этом братьям.

Старший Еж подскочил и ухватился за вершину конфетной пальмы. Средний Еж повис на ногах старшего брата. А Еженька и Маленький Еж уцепились за ноги среднего.

Согнулась пальма. До самой земли согнулась!

Как лук, согнулась высокая конфетная пальма.

А Пятирог уже совсем близко.

- Беги скорее, а то я тебя резинкой сотру! - подгоняет Злой Художник Чудовище. - Растопчи Еженьку!

Это он только так похвастался, Злой Художник. Никакой резинкой не сотрешь то, что нарисовано волшебным карандашом.

- Отпускай! - скомандовала тем временем Еженька. Разжали Еженька и ее братья руки, упали на землю. Пальма разогнулась. "Мишки", шоколадные бомбы, кремовые пирожные, торты полетели навстречу Чудовищу!

А вместе со сладостями полетело и сердце - то, запасное.

Чудовище увидело, какие вкусные вещи летят, и открыло пасть. Оно было хотя и Чудовище, но сластена.

Проглотило оно сто тортов, тысячу пирожных, десять тысяч конфет и вдруг улыбнулось и сказало Еженьке:

- Ни за что я тебя не растопчу и не проглочу. Давай будем дружить!

Ведь вместе со сладостями в него влетело сердце. И стало Чудовище доброе и милое.

Протянуло Чудовище Еженьке лапу. И Еженька смело протянула ему обе руки и тоже сказала:

- Давай будем дружить!

Все бы хорошо, но Злой Художник стащил тем временем красный карандаш и нарисовал извержение вулкана.

Все загрохотало вокруг. Красный дым повалил из жерла вулкана и застлал небо.

Льется красная кипящая лава.

А Злой Художник радуется.

- Пусть весь остров зальет, и все погибнет... - бормочет он про себя.

Уже поток лавы совсем близко, у самых ног Еженьки и ее братьев. Жаром пышет в лицо.

Страшно? Конечно, страшно. Только Еженька не испугалась. Вот она улыбнулась, шепнула что-то воинам-ежам. Еще секунда, и повисли Еженька и ее братья на морожено-пломбирной пальме... Р-раз! - и полетели навстречу лаве три миллиона порций сливочного, шоколадного, лимонного мороженого.

И еще миллион порций крем-брюле!

Лава, конечно, тут же замерзла.