«Приключения, Фантастика» 1994 № 01

Отображение подняло на него глаза.

— Скажи, в твоем мире к тебе пристает каждый встречный с дурацкими вопросами? — затаив дыхание, спросил Уоркер, понимая, что от полученного ответа зависит дальнейшая его судьба.

— Нет. У нас такого не бывает.

— А как вообще у вас там жизнь?

— Так себе.

— И у нас ничего. Только вот любопытных — хоть отстреливай.

— Нет. У нас это не принято. А на улицах так вообще никто не пристает с расспросами. Хотя жаль. Я был бы только рад собеседникам.

Уоркер решил поставить на кон все. Теперь от него требовалось лишь красноречие. Но как он ни пытался, нужные слова не лезли в голову.

— Знаешь что, — наконец выдавил он, — давай поменяемся мирами.

— Что ж, я не против, — на удивление легко согласился двойник.

Уоркер от радости даже вскрикнул. Будь он более наблюдательным, он бы наверняка насторожился. Но этого не произошло.

— А как это сделать?

— Очень просто. Ты шагнешь в зеркало, а я тебе навстречу. Только учти, канал срабатывает только раз. Потом он сворачивается навсегда, и ты уже не сможешь попасть в свой мир.

— Плевать, — мелко дрожа от возбуждения, выкрикнул Уоркер. — Я никогда не жалею о том, что оставил.

— Тогда приготовься. На счет «три» входи в зеркало. Раз… два…

Уоркер шагнул, ощутил слабое сопротивление, но в следующий миг увидел, что находится уже не в своей комнате. Он резко повернулся. Перед ним было зеркало и в нем — он сам, повторяющий каждое движение.

Уоркер плюхнулся в кресло и рассмеялся.

— Ловко же я его надул. Через неделю его будет тошнить от собеседников, а через месяц он захочет сбежать из этого мира хоть к черту на рога.

Еще несколько минут Уоркер не переставал хохотать, затем вытер набежавшую на глаза слезу и принялся исследовать свои новые владения. В холодильнике он нашел ветчину, несколько баночек искусственной красной икры, фунта полтора мяса, с десяток бутылок пива и разную зелень. Уоркер сделал себе бутерброд и, запивая его пивом, начал расхаживать по комнате, пытаясь разглядеть богатства, хозяином которых он теперь стал.

В помещении по–прежнему царил полумрак, так как оно все еще освещалось свечами. Впрочем, свет также пробивался из‑под штор.

«Похоже, в этом мире сейчас день», — подумал Уоркер, подходя к окну. Он отдернул штору… и остолбенел.

Перед ним, сколько хватало глаз, простирались заводские трубы. Они выбрасывали клубы черного дыма, заслонявшие небо, и солнце, и весь мир. Люди, бежавшие по тротуарам, были закутаны в пластиковые плащи, лица были скрыты противогазами. Сверху капал кислотный дождь и, касаясь одежды, испарялся, оставляя на пластике черные отметины.

Уоркер выронил бутерброд и медленно осел на пол. Только сейчас ему вспомнилось странное поведение двойника.

«Это не я вызвал его, это он — меня, — пронеслось в голове у Уоркера. — Мерзавец, подлец! Он надул меня… Но, может быть, можно еще что‑то изменить. Этот подонок мог наврать, что канал сворачивается».

Уоркер поднялся, задернул штору и, шатаясь, побрел к зеркалу.

Он просидел возле него целый час, пока не понял, что видит перед собой не свое отражение, а двойника. Но это был не прежний двойник, это был новый Джеймс Уоркер, и все же, как две капли воды, похожий на него самого. Уоркер понял это, увидев за его спиной еще более богато обставленную комнату. Но и здесь окна были занавешены шторами.

— Привет, — сказал двойник.

— У–гу, — хмуро ответил Уоркер.

— Ищешь обмен?

Уоркер приподнял брови.

— Поздно мы, братец, вступили в это дело. Все лучшие миры давно расхватали.

— А твой? — Уоркер начал кое о чем догадываться.

— Мой ничего. Но скучновато здесь. Хотелось бы, конечно, получше. Может махнемся?

Уоркер подозрительно посмотрел на него.

— Отодвинь шторы.

— Что? Ах, да. Это пожалуйста.

Двойник подошел к окну и сделал, как его просили. В комнату хлынул яркий солнечный свет. Белые облака медленно и величаво плыли по небосклону. Двойник вернулся к зеркалу и сел в кресло.

— Ну что?

— Ничего, — ответил Уоркер. Сомнения его не покидали. — Это твой родной мир?

— Нет. Я попал в него из другого.

— А почему ты не хочешь остаться в этом?

— Он разительно отличается от моего, и я никак не могу привыкнуть. К тому же у меня еще не исчерпана последняя возможность обмена. Я решил воспользоваться этим.

— Последняя?

— Да. А ты разве не знаешь, что менять миры можно только трижды? Потом все каналы сворачиваются.

Уоркер нервно заерзал в кресле.

— Но почему ты не попытался вернуться в свой?

— Выйти на него снова — практически невозможно. Тем более, если двойнику твой мир понравится, он просто прекратит дальнейшие поиски.

— Черт! Это похоже на какую‑то игру, — выругался Уоркер.

— Что‑то вроде того.

— И кто её придумал?

— Увы, — двойник развел руками.

Уоркер задумчиво почесал переносицу.

— Ну, что, будем меняться? — спросил двойник.

— Выходит, это твой последний шанс?

— Да.

— Значит, у тебя там не так уж и хорошо, раз ты хочешь использовать его.

— Ну как тебе сказать, — замялся двойник. — Жить можно.

— И все же?

— Одиноко тут.

— И только из‑за этого ты захотел поменять мир?

— Понимаешь, я привык к обществу.

Уоркер задумался.