«Приключения, Фантастика» 1996 № 06

Фаина погналась за дочерью, Георгий довольно улыбнулся. Жена его была по-прежнему молода и красива. За три с половиной года после рождении Даши она лишь немного располнела в груди да утратила городскую изнеженность линий. Попроси Георгия выразить словами, в чем заключалась для него красота Фэй, он не смог бы. Когда проживешь с женщиной не один год, приятные глазу линии тела, черты лица сливаются с ощущениями, которые это тело, губы, руки дарят тебе. К чувственному образу присоединяется образ души, и все, что ты можешь сказать, это — она прекрасна.

Георгий лег на спину, недолго глядел в зеленоватое небо, в котором пылал овал солнца, потом перевернулся на бок и подпер щеку рукой. За рекой, за плоской сероватой равниной в дымке виднелись округлые холмы старых-престарых гор. Река текла вдоль кромки леса, укрывшего развалины древнего города, в подземельях которого жили люди. И не только люди…

Оставив справа Стеклянный город — вечный памятник страшной войны неведомо каких времен — Георгий и Фаина дошли до Старых гор, миновали Серую равнину и изможденные упали на берегу Голубой реки. Каким трудным был этот путь! Ближе к горам голая сухая равнина, на которой стоял Стеклянный город, переходила в песчаную пустыню. Георгий почувствовал, как тяжело стало идти, и с тревогой взглянул на Фаину. Ее залитое потом лицо было замкнуто-мрачным.

— Здешние пустыни приносят нам удачу! — сказал он с фальшивой веселостью. Фаина даже не повернула головы в его сторону. Некоторое время они шли молча: слышен был только шорох песка под ногами и учащенное дыхание, было невыносимо жарко.

— Добраться бы до гор, — сказал Георгий, — там где-нибудь укроемся в тени, отдохнем.

Фаина опять промолчала. Георгий разозлился.

— Знаешь что! Забудь раз и навсегда эти свои городские штучки. Нечего отмалчиваться, у тебя достаточно сил, чтобы дойти. Здесь женские капризы учитывать некому, если не дойдешь сама, этого за тебя не сделает никто.

Фаина остановилась и села на песок. Вся она была сплошная строптивость и упрямство. Некоторое время Георгий стоял над ней, зло сжимая кулаки, потом овладел собой и опустился рядом.

— Иди-ка сюда, — он осторожно за остатки рубашки дотянул Фаину к себе.

Она рванулась в сторону.

— Ну, перестань! Я кое-что придумал, как нам заслониться от этого проклятого солнца, дай твою рубашку.

Георгий оторвал от нее широкую полосу и разорвал ее пополам. Развязал ленты, скреплявшие вместе две «миски», наполненные водой, и намочил оба куска материи. Обтерев одной лицо Фаины, он накрыл им голову возлюбленной. Вторым — свою.

— Вот так, — сказал он довольно. — И твой наряд теперь обрел определенность. Из рубашки вышел неплохой лифчик. А?

Фаина слабо улыбнулась. Они сделали несколько глотков, перевязали миски и уложили в мешок.

— Давай зададимся целью дойти до тех столбов или деревьев, Бог их знает, что это такое, — Георгий указал в сторону выделявшихся на фоне голубоватого песка темных вертикальных черточек.

Фаина вздохнула и сделала движение, чтобы подняться. Георгий вскочил и подал ей руку.

— Прошу вас, леди!

И они снова зашагали вперед. Столбы или деревья приближались так медленно.

— Это какое-то безумие, — сказала Фаина. — Впрочем, теперь все равно куда идти, вперед или назад.

Внезапно песок перед ними зашевелился, Фаина испуганно вскрикнула, и Георгий выстрелил. Струя пламени взметнула песок, открывая нечто живое, состоящее из корчащихся суставчатых ног и клешней. Георгий выстрелил еще раз и животное замерло. Только одна черная тощая паучья лапа продолжала сгибаться и разгибаться, как заводная.

Происшедшее встряхнуло обоих, прогнало на время тупое оцепенение, и они довольно быстро дотащились до намеченной цели. Это оказались не столбы, а растения. Большие, в три человеческих роста, перевернутые вверх ногами черные морковки с морщинистой корой. Георгий и Фаина остановились в отдалении, не решаясь подойти.

— Ну что? — сказал Георгий, — еще рывок и мы в горах…

Фаина достала миски с водой. Они намочили высохшие тряпки и сделали по три небольших глотка. Воды оставалось немного — всего две «упаковки» в мешках.

У первой горы, оставив Фаину в тени двух огромных валунов, Георгий поднялся на вершину холма и огляделся. Залитая солнцем однообразная голая равнина расстилалась во все стороны, но на западе у горизонта виднелась темная полоса, перед которой то там, то сям что-то поблескивало. Георгий быстро спустился к Фаине.

— Фэй! Там впереди, похоже, река, а за ней лес!

На берегу реки они нашли обломок копья. Находка одновременно обрадовала и встревожила беглецов. Опасения их были не напрасны, уже на третью ночь их пребывания в лагере людей произошла стычка с Угрюмым.