«Приключения, Фантастика» 1996 № 06

— Стой! — угрожающе окликнул его охотник и поднял арбалет. Выродок остановился и снова принялся что-то втолковывать ему, но Кро-о-зер каждый раз отрицательно мотал головой. Выродок сердито махнул рукой и сел рядом на траву. Тоща Кро-о-зер достал из кустов подстреленного еще до стычки с зубчатым хвостоколом грызука и бросил выродку на колени.

Тот повертел грызука в руках, посмотрел на Кро-о-зера, чиркнул пальцем по животу зверя и развел руками.

Кро-о-зер понял — нечем резать.

«Нет, приятель, нож я тебе не дам».

Забрав грызука у выродка, охотник сам быстро освежевал его. Затем дал выродку понять, что надо набрать дров. Выродок поднялся и стал собирать валявшиеся вокруг ветки, то и дело опасливо оглядываясь на Кро-о-зера.

«Боится, что я выстрелю, — усмехнулся про себя охотник, — это хорошо».

Выродок разжег костер, врыл по бокам две толстые ветки с развилками на концах и, наткнув на третью тушку грызука, положил ее поперек.

Когда они поели, выродок помог Кро-о-зеру доползти до высохшего ствола, внутри которого было большое дупло с узким входом. Кро-о-зер протиснулся в него и прислонился со стоном к трухлявой стенке. Его лихорадило, голову охватил жар.

«Пока я буду спать, он сбежит или убьет меня», — подумал охотник, прижимая к груди арбалет. Он испытывал к выродку противоречивые чувства: не верил ему, как все его соплеменники, и доверял, как Кро-о-зер, жизнь которого зависела теперь от этого существа.

Ночь как всегда надвинулась быстро. Свет побледнел и начал гаснуть. Деревья слились в сплошную непроглядную массу. Наступило то короткое затишье, когда дневные звери уже улеглись спать, а ночные еще не вышли из своих логовищ.

Кро-о-зер забылся сном.

Какое-то время спустя он очнулся, услышав возле своего убежища сопенье. Прислушался, пытаясь определить, что за зверь бродит вокруг, на всякий случай нацелил во тьму арбалет, понимая, однако, что если это достаточно крупный хищник, то арбалет его не спасет. Тот хорошо видит жертву, а Кро-о-зер его нет.

В этот миг с дерева раздался громкий крик, затем упала горящая ветка, животное испуганно взвизгнуло, и Кро-о-зер успел разглядеть две пары лап с плоскими когтями — он облегченно вздохнул и расслабился это был всего-навсего бородавчатый травоед.

«Дня через два подоспеют наши», — подумал он, засыпая. Еще в голове мелькнула мысль о том, как они обойдутся с выродком. Но ответить на этот вопрос Кро-о-зер не успел, провалился в сон.

Уже под утро яркая вспышка света, треск и предсмертный вой зверя буквально подбросили охотника вверх. Корчась от скрутившей его боли, Кро-о-зер пытался сообразить, что происходит. За первой вспышкой последовала вторая, затем стало тихо. Слышался только слабый скулеж, переходивший в рычанье, шуршала трава, раздавались глухие удары — умирающий зверь судорожно бился в агонии.

Долго еще Кро-о-зер сидел, напрягшись, не сводя воспаленных глаз с черной расщелины входа, держа палец на спусковом крючке. Затем потерял сознание.

Утром его разбудил окрик выродка. Голос доносился откуда-то сбоку, выродок не подошел ко входу, опасаясь, видимо, как бы Кро-о-зер с перепугу или в бреду не пустил в него стрелу.

Ярко светило солнце, и по запахам земли и зелени охотник определил, что с его восхода прошло уже немало времени, до полудня оставался час или два.

Охотнику было худо: голова раскалывалась от боли и горела, тело дрожало в ознобе, пальцы рук и ног были ледяными. Мучительно хотелось пить. Только боль, успокоившаяся во время сна, не давала пока о себе знать.

Вылезти из дупла оказалось несравненно труднее, чем заползти в него. Приходилось двигаться вперед искалеченной ногой. Выродок помогал охотнику, бережно поддерживая ее на весу, пока тот, осторожно перебирая руками и отталкиваясь здоровой ногой, выбирался на лесную поляну.

Наконец, этот короткий, но мучительный путь был преодолен и Кро-о-зер бессильно откинулся, привалившись спиной к стволу; исполосованная грудь ходила ходуном. Движение, как он и опасался, разбудило боль, и она, блуждая по телу, начала пробовать силы то там, то сям, овладевая им.

Выродок осторожно опустил изувеченную ногу Кро-о-зера на траву и, присев возле него на корточки, долгим изучающим взглядом посмотрел в лицо. Затем отошел в сторону.

То, что открылось за его спиной, чуть не заставило охотника вскочить, забыв о тяжелых ранах. Менее чем в десяти шагах от него лежал мертвый бастард. Его остекленевшие, наполненные застывшей злобой глаза, глядели прямо на охотника. Большое полупрозрачное тело, обвисшее красно-фиолетовым студнем, распласталось в последнем прыжке. Сквозь плоть были видны черные ребра и клубки внутренностей. Передние лапы вспахали, как плуги, поляну, вырвав куски дерна и клочья травы. Две пары задних лап были подтянуты под брюхо. Ядовитые мешки, начинавшиеся чуть ниже глаз и заканчивавшиеся на загривке, словно большие уши, висели, закрывая шею. Короткий хобот-пасть был разинут во всю ширь, показывая идущий по окружности ряд мелких, как колючки, острых зубов.