— Осталось два квартала по этой улице. Это мой район. Здесь меня знают.
Она смеялась и пыталась отдышаться.
— Есть, сэр, мистер Прыщ. Я постараюсь, чтобы вы не уронили свое достоинство.
Когда Дин открыл парадную дверь, она все еще смеялась, и мне было не по себе.
49
Белинда стояла в коридоре. Она хмуро посмотрела на Конфетку. Конфетка хмуро посмотрела на Белинду. Они, без сомнения, узнали друг друга. Конфетка напоследок еще раз подколола меня:
— Ты знаешь, что его прозвище Прыщ?
— Дин, — прорычал я, — принеси закуски в комнату Покойника. А также нюхательную соль на случай, если я дам этой девице по башке и она отключится.
У меня вдруг возникла трудность. Я оказался меж двух восхитительных женщин, обе очень интересные и разглядывают друг друга, как кошки, собирающиеся вонзить когти. В меня.
Я давно не тренировался, но вспомнил, как это бывало. Когда они поднимут бучу, я все возьму на себя. Их счастье, что напали на такого, как я.
Я услышал шум в маленькой гостиной, и меня осенило. Я вбежал в комнату до того, как последний приблудный кот Дина успел спрятаться. Это был крошечный пушистый комочек, такой ласковый, что даже я, если бы меня приперли к стенке, признал, что он душечка. Я метнулся обратно в коридор, где мои дамы обменивались убийственными взглядами. Котенок замурлыкал.
— Вижу, что вы, девочки, знакомы. — Я сказал Конфетке: — Она здесь прячется. От убийцы. — И Белинде: — Вчера вечером убийца ее похитил. Мы только что ее освободили. Я привел ее на беседу с Покойником.
— Я так и думала. Я слышала, что ее похитили.
Белинда посмотрела на котенка без того огонька, который загорается при виде этих животных в глазах их поклонников. Черт возьми! Такая мысль, и все зря.
— Какой хорошенький, — проворковала Конфетка.
Здорово! Хоть одна проявила интерес.
— Хочешь подержать его, пока я посоветуюсь с партнером?
Конфетка не понимает, когда я называю его Покойником. Я передал ей котенка и направился в комнату Его милости. Едва я подошел к двери, Конфетка подскочила и нахмурилась, как это происходит со всяким, кто впервые непосредственно слышит слова Покойника. Я шагнул в комнату:
— Чувствуешь, кто у меня здесь? Будут какие-нибудь особые указания?
Что-то его очень сильно забавляло. Я догадывался что. Две женщины. И я, бесстыдно задыхаясь от страсти, пытаюсь придумать, как сохранить при себе обеих: и Белинду, и Конфетку.
— Потешаешься над моим несчастьем.
Я подумал, что Конфетка очень ловко преодолевает потрясение, разряжаясь на мне.
Котенок сделал свое дело. Теперь женщины сидели вместе и, гладя котенка, обсуждали приключения Конфетки. Я сказал:
— Он хочет, чтобы ты вошла прямо сейчас. Но я должен тебя предупредить: он не человек. Не пугайся, когда увидишь его.
Конфетка как будто не удивилась:
— Он такой противный? Как великан?
— Нет, он просто толстый. И у него длинный нос.
— Он лапочка, — сказала Белинда.
— Кто лапочка? — спросил я.
— Можно я возьму с собой Шутника? Конфетка имела в виду котенка. Уже имя придумали. Белинда кивнула, даже не посоветовавшись со мной.
— Ладно, — сказал я, будто в этом доме кого-нибудь интересовало, что думает его хозяин. — Хорошая мысль.
На кошку бывают направлены добрые чувства и мысли, которые иначе остались бы глубоко внутри.
Конфетка пошла в комнату Покойника. Криков не последовало. Белинда заметила:
— Я правда думаю, что ты, наверно, хороший парень, Гаррет.
— А?
Она махнула рукой, словно говоря, что слышала обо мне много чего, но не хочет повторять это в моем присутствии. Я пришел в недоумение. Сколько они могли рассказать друг другу, пока я заходил к Покойнику?
Женщины. Кто их разберет?
Белинда взяла меня за руку и прижалась ко мне.
— Сейчас не слишком рано для того, чтобы ты повел меня на кухню и угостил пивом? Дин заканчивал стряпать горячее.
— Что это такое? — спросил я.
— Вам надо поесть. И юная дама, которую вы привели, видно, давно не ела хорошей пищи.
Еда для Дина — дело серьезное. Была бы его воля, каждое блюдо стало бы произведением искусства. Его ужасает мое отношение к еде просто как к горючему, хотя, когда я ем, я получаю удовольствие от вкусной пищи. Но я не буду ради этого лезть из кожи вон или тратить лишние деньги. Можете считать меня дикарем.
Я налил Белинде пива. Она сказала:
— Я думала, как мне поступить с Краском и Садлером.
— Хорошо.
У меня не было на это времени.
— Вы не подойдете к двери, мистер Гаррет? — спросил Дин. Кто-то прямо ломится внутрь. — Я не могу отойти от плиты.
— Извини, — сказал я Белинде. Она только улыбнулась и подмигнула.
50