Приключения Гаррета. Том 4. Книги 13-15

Провел ладонью по стене — слова исчезли. Подошел к окну.

— Чаз, ты говорил: снаружи завопили?

— Да.

— Интересно, как долго имя отца сможет отпугивать врагов? — произнес Ездок задумчиво, не оборачиваясь. — Он не любил убивать их — просто отгонял. Наверное, с десяток колдовских орденов только и ждали его смерти. Один уже точно на марше. Если хотим перехватить отцово наследство до того, как оно попадет в чужие руки, — действовать нужно быстро.

Помощники закивали, Чаз вздохнул тяжело. Наследство Жерка обсуждали не раз. Хоть Защитник и не был тираном в обычном смысле, безопасность Шасессеры держалась на ужасе перед Жерком — старшим. Но чародей исчез — и сильные мира сего тут же ринутся грабить показавшееся беззащитным. И чужие, караулящие у границ, и свои: кое — кто из высшей знати и королевских чиновников, церковники, богатые купцы, даже бандиты.

— Хаос, — заключил Жерк — младший. — Эта тварь уже разинула пасть, чтоб сожрать нас.

— Простолюдины захотят видеть сына на месте отца — продолжателем его дела.

— Захотят, кто ж спорит. Но у них нет власти. Тех, кто мечтает поживиться за счет Шасессеры, не волнует мнение народа. Они слышат только голос власти и денег.

— А сколько тех, кто забывает и самую жизнь ради сладкого дела мести? — пробормотал Су — Ча.

Ездок снова не обратил внимания на слова беса.

— Нужно поскорей осмотреть башню. Убийца мог оставить следы.

Все вышли из комнаты — и никто, даже бес, не заметил, что за пару секунд сделал Ездок, шедший последним.

3

Святоша с Варом двигались к Скале.

— Кто — то его уже наверняка отыскал, — заключил Вар.

— Воистину так, — поддакнул Святоша.

Прозвище свое он получил за платье, манеру говорить и непрестанные попытки обратить компаньонов в невразумительную веру родной страны, Фристы. Вряд ли он и сам себя воспринимал серьезно — слишком уж легко поддавался искушениям.

Они завернули за угол и чуть не уткнулись в низкорослого груболицего крепыша, удивительно похожего на гориллу. Тот выпучил глаза, охнул и бросился наутек.

— Злые бегут от своей нечистой совести! — возгласил Святоша.

— Славно сказано, брат. Ставлю десять против одного, этот чудик замешан в историю с Ездоковым папашей.

— Азартные игры — ловушка дьявола, — сообщил Святоша. — Ни к чему ставить, к ногтю его, и все.

— У меня идея получше. Видел, куда он метнулся? Вверх по Цветочной! Вроде нездешний он — может, и не знает, как спрямить через Бликову аллею.

— Я на аллею, ты — гони его.

— Лентяй!

Святоша и в самом деле отличался ленью.

— Ты гляди — ка — быстрый, однако!

Несмотря на короткие ноги, коренастый двигался с поразительной скоростью.

— Ветер страха несет порочных!

— Хватит, Святоша! Давай наперерез и лови его!

Святоша нырнул в аллею, сутана — как черное облако.

Аллея была темной, извилистой, шириною чуть больше сажени, заваленной мусором и опасной.

Из сгустка теней вынырнула стая коренастых крепышей.

— Засада?! — охнул Святоша.

Позади затопали — все, выхода нет.

Но Святоша случая подраться не упускал никогда. А драться он умел куда лучше, чем заподозрил бы любой встречный. Испустив леденящий кровь визг, Святоша бросился на толпу.

Те неприятно и сильно удивились: тощие Святошины руки заканчивались кулаками тверже камня. И били они, как молотки. Крепыши рычали, охали, падали, вскакивали, путались и старались кинуться сообща. Святоша же вытянул длинный кожаный кисет, набитый песком, и принялся раздавать затрещины. Двое коренастых легли и больше не встали.

Тут подоспели задние, и Святошу захлестнуло множество заскорузлых рук и ног. Кто — то выхватил кисет и принялся махать наобум, попадая по своим чаще, чем по Святоше.

Но вдруг в глазах у Святоши потемнело, и он обеспамятел. Над ним, распростертым, стояли четверо, тяжело дыша и потирая ушибы.

— Скорей телегу сюда! — рявкнул вожак. — Тащи его прочь, пока другой не явился!

Говорил он на языке далекого востока, в Шасессере крайне редком.

Коренастый, склонившийся над павшим собратом, сообщил:

— Эмеральд, шея сломана.

Вожак, на вид не отличимый от прочих, вычурно проклял мертвеца за осложнение его, Эмеральда, жизни и работы.

— Этого тоже в телегу! — приказал он злобно и пнул Святошу.

Вар, прозванный так еще в детстве по причине незапамятной, заподозрил неладное. Горилла удирал слишком вяло. А когда у выхода из Бликовой аллеи не оказалось Святоши, а крепыш именно в аллею и свернул, сомнений не осталось.

Немного Вар отступил — до кузни. Он смертельно опасных орудий с собой не имел, кроме столового ножа. Во — первых, кровопролития не любил, во — вторых, Шасессера сурово воспрещала гражданским носить оружие. Однако пользоваться им умел и охотно при случае пускал в ход — как все в шайке Ездока.

Вар купил в кузне мотыгу, но навершие ее оставил обескураженному продавцу. Затем подошел к выходу из Бликовой аллеи и замер, слушая далекое поскрипывание тележных колес. Святошей поблизости и не пахло.

— Ох, беда, — пробормотал Вар и искусно укрылся в тени.