Приключения Генри-Генриетты

— Из-за глупости, — поправил ее старик. — Показывать не тем людям свою мудрость — это тоже глупость, запомни это. Дернул же черт меня за язык! Вот я старый осел!

— Вы людям правду сказали.

— Правду… Только большинство людей правду не могут оценить или применить, да и вообще не знают, что с этой правдой делать. Лучше притворяться, что не понимаешь истинного хода вещей, если все равно ничего изменить не можешь.

— Может, Вы и правы, — сказала Генриетта подумав. — А что Вы про дракона думаете?

— Про дракона я не думаю, про дракона я знаю. Я дракона собственными глазами видел. Но если хочешь об этом услышать, приходи вечером в мою хижину. Она стоит поодаль от остальных вон по той дороге, — и старик показал в сторону. — А сейчас полно болтать. После того, что произошло, и у тебя могут быть неприятности из-за разговора со мной.

— Я не боюсь всяких сплетен, — начала Генриетта, но старик ее прервал:

— Сплетни иногда приносят горя больше, чем оружие. А храбрость — это хорошо, но иногда она ни к чему хорошему не ведет. Ты храбро меня поддержишь и получишь за это наказание. Тебе будет плохо, мне — тоже, что хорошего человека подвел. Иногда осторожность лучше храбрости. Ты смышленый малый, но еще слишком молодой и неопытный. Послушай старого человека, мне есть чему тебя поучить.

Генриетта поблагодарила старика и обещала навестить его вечером.

Она вернулась к тетушке и постаралась уговорить ее вернуться домой одну. Но тетя Эн и слышать ничего не желала о том, чтобы отправиться обратно без Генриетты. Она сказала, что заедет к своей старой знакомой, а потом вернется и заберет ее из хижины старика. Девушке пришлось согласиться.

Дождавшись вечера, Генриетта направилась в хижину старика. Она обошла улицу со стороны пустыря, чтобы ее никто не видел.

Она громко постучала и, услышав «Входите», толкнула дверь.

Хижина старого торговца была такая ветхая, что снаружи казалось, будто она вот-вот развалится. Но внутри оказалось очень уютно и чисто. Старик жил небогато, но и не бедно. У него было все, что нужно, без излишеств. На стене висела рамка с портретом. Генриетта узнала работу своего отца и подошла поближе, разглядывая знакомую вещь.

— Да, рамку я купил у твоего отца, — сказал старик, — замечательный был мастер, да и человек хороший, очень жалко, что пропал.

Генриетта кивнула.

— А портрет чей?

— Это моя жена. Такой она была в молодости, — улыбнулся старик.

— Красивая, — сказала Генриетта, рассматривая портрет. — Вы мне про дракона хотели рассказать, но у меня мало времени, скоро тетушка меня заберет.

— Тогда садись и слушай. Эту историю я никому не рассказывал, кроме жены, — старик кивнул в сторону картины. — Мне бы все равно никто не поверил. Давно, очень давно, когда я был еще молод, я ехал из одного города в другой через ущелье и вез с собой кучу всякого добра на продажу. По пути на меня напали разбойники, их было много, и отбиться я не мог. Меня стащили с повозки, но мне чудом удалось вырваться. Разбойники бросились за мной, но страх перед смертью заставлял меня бежать очень быстро. Пот застилал мне глаза, я почти не видел, куда бегу. Ущелье было извилистым, и за одним из поворотов я понял, что за мной никто не гонится. Я обернулся и увидел, как разбойники застыли на месте, они перешептывались и смотрели куда-то выше меня. В воздухе засвистела стрела, и в тот же миг я услышал что-то похожее на громкий выдох. Меня обожгло жаром, но не огнем. Я повернулся, и мое сердце остановилось от страха. Надо мной нависала огромная голова дракона, который смотрел прямо на меня. Когда я взглянул в сторону разбойников, то увидел только кучки пепла. Меня трясло как осиновый лист. Я не мог бежать, да это было бесполезно, дракон легко бы поджарил меня. Я просто стоял и смотрел на дракона, а дракон смотрел на меня. Так продолжалось несколько минут. Потом дракону, видимо, наскучило мое присутствие, и я услышал громовой голос: «Иди куда шел, человек». Я раскрыл от удивления рот и продолжал стоять, уставясь на дракона. Он сощурил глаза и головой качнул в сторону города, в который я направлялся, а потом убрал лапу с дороги. Лапа, скажу я тебе, огромная, с острыми как мечи когтями. Я пошел по дороге. Ноги едва меня слушались, я пару раз запнулся и упал, и могу поспорить, дракон ухмыльнулся. Я прошел так близко к нему, что видел, как чешуйки покрывают его кожу, видел обломанный коготь на лапе, чувствовал тепло, исходившее от его тела. Вот так я повстречался с драконом, Генри.

— А почему Вы думаете, что никто не поверит в эту историю?

— Генри, ты же слышал, дракона все считают гигантским кровожадным животным, которое не знает ни жалости, ни сострадания и уж тем более не имеет чувства юмора. В них видят только врагов, безмозглых монстров, которые просто нападают, сжигают, сжирают все, что им попадется. Никто не хочет верить, что дракон — это древнее и очень мудрое существо. Мудрее людей.

— Неужели драконы умеют разговаривать?

— Тот, которого я встретил, умел. Про остальных ничего сказать не могу.

— Значит, драконы разумные и с ними можно поговорить!