Приключения Ибрагима

— Найдите, верните мою дочь, — молил он гадальщиков, созванных со всех концов города. — Укажите только, где она, и я отдам всё, чего вы пожелаете.

Главный визирь в гневе широкими шагами ходил по тронному залу и, взглядывая на гадальщиков, грозил:

— Попробуйте не найти! Всем прикажу головы отрубить!

Он наклонился над гадальщиком, который сидел у ног падишаха и гадал над медной чашей с водой и замысловатыми камешками на дне.

— Ну как? — с угрозой спросил визирь.

— Н-не в-вижу... т-темно кругом, — запинаясь, еле выговорил гадальщик.

Визирь в бешенстве отшвырнул ногой чашу и закричал:

— В подземелье его! Пока не научится видеть в темноте.

Стражники поволокли гадальщика к двери, а через другую дверь старший охраны ввёл в зал невзрачную хромую старуху в тёмной чадре.

Главный визирь расхохотался:

— Это что, тоже прорицательница? Она же едва на ногах держится.

— Эй, визирь, суди о людях не по виду, а по их делам, — прошамкала старуха.

— Ладно, ладно, слушай, — примирительно сказал визирь, не ожидавший такого отпора. — Парень, по имени Ибрагим, похитил несравненную принцессу Нурджахан. Все наши поиски ни к чему не привели.

— Знаю, всё знаю, потому я и поспешила сюда.

— Но ты не знаешь, что в его руках волшебный перстень Сулеймана.

— Ой, ой, тогда это нелёгкое дело, — покачала головой колдунья. — Сами понимаете, я бедная женщина, а нужно отправляться в далёкий путь. — Старуха вытянула костлявую руку и выразительно потёрла большим пальцем об указательный.

— Ну, мы не позволим, чтобы нужда помешала такой мастерице, как ты, вернуть дочь исстрадавшемуся отцу, — сказал визирь и сунул старухе в руку несколько золотых динаров. — Потом получишь втрое больше, — пообещал он.

Старуха с жадностью схватила деньги и торопливо заковыляла к двери. Визирь хотел что-то сказать ей вслед, но старуху как ветром сдуло — сразу было видно, что уж это настоящая колдунья.

Не теряя времени, старуха перенеслась в свою лачугу. Не приведи аллах честному человеку оказаться в таком месте! Из тёмного угла старуха выкатила на середину лачуги большой глиняный кувшин, сунула в него метлу и преспокойно сама туда уселась. Стоило старухе взяться за метлу, как кувшин стрельнул пламенем и чёрным дымом и взмыл в воздух.

Колдунья летела в своём кувшине между облаками и зорко вглядывалась в каждый дом внизу. Заметив сверкавший в утренних лучах дворец Ибрагима, она сделала над ним несколько кругов — можно было подумать, что это кружит большая хищная птица, — и наконец бесшумно опустилась на землю за хижиной бабушки Фатьмы. Выбравшись из кувшина, старуха медленно повела над ним руками, и кувшин исчез с глаз.

Подобравшись ко дворцу, она притаилась под балконом и стала подслушивать доносившийся сверху разговор.

— Я перестал бы считать себя человеком, покрыл бы вечным позором своё имя, если бы спасся сам, а тебя оставил во власти визиря, — горячо убеждал принцессу Ибрагим.

Старуха под балконом злобно ухмыльнулась.

— Я даже мечтать не смею о твоей любви, — продолжал Ибрагим. — Если тебе здесь тоскливо — прикажи, и я немедля доставлю тебя во дворец твоего отца.

Вытянув худую, жилистую шею, старуха прислушивалась к разговору молодых людей.

— Ибрагим, славный джигит, я жила там среди богатства и роскоши одиноко, будто в золотой клетке, не знала счастья-радости. И вот пришло счастье: явился ты, освободил меня. Так неужто я бы согласилась вновь попасть в неволю? Знаешь, как в народе у нас говорят: «К чему мне золотой таз, если придётся кровью кашлять в него?»

Колдунья хихикнула, довольная: значит, она не ошиблась, отыскала принцессу. Тут она увидела, что со ступеней дворца спускается Ибрагим. Колдунья схватила метлу притворилась, будто подметает улицу. Ибрагим посмотрел с удивлением на незнакомую женщину, но, занятый своими мыслями, тут же забыл о ней. Как только Ибрагим скрылся, колдунья бросила метлу, подбежала к балкону и, свалившись на землю, громко застонала:

— Ой, я несчастная! Ногу сломала, умираю!

Нурджахан услышала стоны, посмотрела с балкона и поспешила вниз по лестнице.

— Бабушка Фатьма, — позвала она, — сюда, на помощь!

Принцесса помогла старухе подняться, отряхнула её пыльное платье.

— Бабушка, вы сильно ушиблись? — спрашивала она с тревогой.

— Слава аллаху, кажется, ничего, доченька, — воздев к небу руки, ответила колдунья и, кряхтя, поднялась на ноги.

Вместе с прибежавшей бабушкой Фатьмой Нурджахан ввела старуху во двор. Встревоженный пёс бросился вперёд с громким лаем — видно, почуял недоброе.

— Прочь, прочь, поганый! — испугалась колдунья.

— Не бойся, сестра, — успокоила её бабушка «Фатьма. — Он у нас умный, не тронет.

Колдунья присела на ступени дворца, перевела дух.

— Ох, нет сил идти, милые, — запричитала она. — Я бедная богомолка, дальний путь себе выбрала в угоду аллаху и вот упала... Думала, конец мой пришёл, аллах призывает меня в свои благословенные райские кущи... Но нет, ещё предстоит мне послужить ему на этой бренной земле. Спасибо, добрые люди! Пойду дальше...

Она поднялась, но снова со стоном упала на ступени.