Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня!

Зато неожиданные проблемы возникли именно с «Лукойлом». Президент и вице-президент «Лукойла» поначалу не могли понять (я не сразу раскрывал карты), почему они должны участвовать в проекте с футбольным названием и под руководством главного тренера — их концерн, слава Богу, не имеет к футболу никакого отношения, они занимаются физико-химией и добычей (ударение на «о») редких природных ископаемых — нефть там, газ, алмазы всякие, урановая руда, то да се; а я ответил, что меня интересует именно «то да се», что к футболу проект имеет лишь косвенное отношение (из соображений секретности), и что ставки в этой игре предельно высоки — и не только ставки денежные. Президент и его вице возжелали подробностей. Я, как мог, рассказал им о Красном смещении и о «добыче энной пустоты в «диком яблочке». Президент и вице были неприятно поражены размахом и целью проекта и с явной неохотой согласились взять на себя этот гигантский правительственный заказ, оговорив, что, цитирую: «в области футбольновакуумной диффузии они не имеют ни знаний, ни опыта, а их компетенции хватает лишь на то, чтобы понять, что вся предлагаемая программа лежит за пределами человеческих знаний, опыта и возможностей, а поиски абсолютной пустоты — абсолютно пустое дело». Охота даже энтузиазм — возникла у них после того, как я налил всем по стопке чистого домашнего виски, которым снабжали меня баба Валя и тетя Катя (которых я тоже перетянул на О'к-Аллисто с ихним самогонным аппаратом), распечатал банку с малосольными огурцами и произнес короткий, но страстный спич: — Я сам дурак и полностью разделяю ваши опасения, но так как речь идет о судьбе Вселенной, мы не можем сидеть сложа руки и манкировать опасностью светопреставления. До тех пор, пока не будет доказана невозможность добычи энной пустоты, мы должны немедленно начать и полным ходом, аварийными темпами вести строительство Вакуумно-диффузиопных заводов!

Эта речь (да и виски под 70 градусов) произвела на них сильное впечатление, у них даже появился игроцкий блеск в глазах.

— Если у вас такая выдержка и хладнокровие, то это уже не мало,- сказал президент «Лукойла», хрустя огурцом.

Мы скрепили наше устное соглашение (никаких бумажек!) крепким рукопожатием — этого было достаточно, но… еще недостаточно — теперь все зависело от Совета директоров «Лукойла», а директора у них были те еще фрукты, президент «Лукойла» не давал никаких гарантий, что директоров можно переубедить.

Через день состоялся директорат. Меня пригласили.

Я прибыл в полевой генеральской форме, прихватил с собой Гуго и Хуго (они уже были обер-майорами), и мы разыграли в «Лукойле» небольшое театральное представление. Бригадиры математиков и химиков Гуго и Хуго, играя бицепсами, положили на стол перед каждым директором листки бумаги, перевернутые текстом вниз. Я попросил директоров пока не читать эти документы и с раскатистым «р» изложил директорам все, что ранее изложил их президенту, не вдаваясь в подробности. Потом слово взял президент «Лукойла»:

— Я рекомендую директорату взять на себя выполнение административного заказа в новой для компании области. Этот научный проект очень громоздкий и в высшей степени трудный. Назовем его условно «Проект легированных сплавов для труб». Дело, можно сказать, труба. Он потребует мобилизации всех ресурсов концерна. Его выполнение сопряжено с огромным риском, но высшее руководство, сам президент д'Эгролль, рассматривают этот проект как важнейший в человеческой истории. Крайняя секретность проекта не позволяет даже рассказать о его основных целях. Однако,закончил Президент «Лукойла»,если кто-либо из директоров пожелает, он может до голосования перевернуть и прочитать материалы о проекте.

Решение было принято тайным голосованием — единогласно. Директора «Лукойла» продемонстрировали истинный патриотизм и полное доверие президентской администрации — ни один из них не перевернул бумаги (это были чистые листы безо всякого текста) ни до голосования, ни после. Я снял перед ними генеральскую пилотку и каждому пожал руку со словами: «Благодарю! В случае чего валите все на меня».

«Через десять лет на следственных допросах оставшиеся в живых директора «Лукойла» валили все на меня и правильно делали.»

ЧЕРНАЯ ТЕТРАДЬ.

КОРОВА ВЫСАДИЛАСЬ НА ГОРЕ АРАРАТ.

ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ.